— Нужно получить кой-какую
наводочку.
У криминального гения горел свет и
было не заперто. Я пересилил желание войти с ноги и аккуратно
отворил дверь.
— Какие люди, — ощерился старый хер,
отложив мел и рулетку. — Никак вам что-то понадобилось?
— Где найти Арабель де Монжу? — зашёл
я с козырей. — Брокк сказал, что вы знаете.
— Брокк так сказал, правда?
— Да, клялся всеми крысиными богами,
— бессовестно соврал я. — Стоило выдрать ему пару резцов, как он
запел соловьём. Рассказал даже, что баронесса промышляет чёрной
магией.
— Грязной магией, — поправил меня
Сезар, ничуть не стушевавшись. — Могу я узнать, что послужило
причиной столь грубого обращения с одним из моих ценнейших
кадров?
— Нет.
— Очень жаль, но в таком случае я
вряд ли смогу помочь.
Из-за портьеры и ширмы, словно тени,
появились две фигуры с обнажёнными мечами и встали по сторонам от
старика.
— Да ты сегодня с подружками? — не
преминул я расчехлить и свой инструмент, верный оруженосец
услужливо подготовил к бою второй.
— В этом нет необходимости, —
улыбнулся Сезар чуть нервно. — Просто расскажите, для чего вам
понадобилась Арабель де Монжу, и я, если сочту это приемлемым,
поделюсь с вами информацией о её местонахождении.
— На меня наложили проклятие, и
баронесса должна помочь снять его.
— Вот в чём дело... — обхватил Сезар
подбородок. — Ведьма с болот, верно?
— Она самая.
— И в чём суть проклятия?
— Я взрываю головы, когда начинаю
злиться.
— Что? — хохотнул старик, и даже
суровые телохранители не сдержали ухмылку. — Так, значит, вы у нас
теперь...
Голова мечника, стоящего по левую
руку от Сезара стала полупрозрачной и превратилась в атлас
кровеносной системы. Старик ещё что-то говорил, шутил, должно быть,
забавно, потому что атлас подрагивал в ритме сдержанного хихиканья.
А потом слабо очерченные сосуды сделались чёткими, расширенными, и
атлас затрясло куда сильнее, под смех и шутейки, пока исчерпавшая
эластичность сосудов кровь не порвала их в клочья.
Смех моментально смолк. Наполовину
алый Сезар сглотнул и покосился на агонизирующее тело, всё ещё
орошающее интерьер мастерской изо всех технологических отверстий
раздувшейся головы:
— Я... Я не могу быть уверен...
Оторвавшееся глазное яблоко
трепыхалось в кровавом потоке, как головастик на отмели. Багровая
пена лезла из ушей и носа. Мёртвый рот надувал огромные красные
пузыри.