Носорог - страница 5
- Понимаю ваше возмущение, инспектор, и, поверьте, всецело его разделяю, – невозмутимо выслушав собеседника, доктор Дорвич вклинился в его полную искреннего возмущения речь, как раз в тот момент, когда гость на миг прервался, чтобы отдышаться и сделать глоток чая. – Но от меня-то вам что нужно?
- Пф, – инспектор отставил в сторону чашку и, нервно расправив широкой ладонью пышные бакенбарды, шумно выдохнул. – Простите, доктор. Накипело, да... Собственно, я к вам пришёл как к известному знатоку, забывшему о колониях больше, чем когда-либо знал любой из наших кабинетных учёных.
- Вы мне льстите, инспектор, – едва заметно дёрнул краешком губ Дорвич.
- Если только самую капельку, гейс, – развёл руками его собеседник. – Видите ли, в результате этой драхховой стычки в доках пострадало несколько разумных. Мои люди, разумеется, доставили их в Госпиталь Святого Лукка, но там возникли некоторые сложности с составлением протоколов. Мы оказались не в состоянии опросить одного из пострадавших, поскольку этот синий бедолага не говорит ни на одном известном наречии! Да к драхху! Мы даже не смогли определить по его внешнему виду, к какой расе принадлежит это «чудо». Вот тут я и вспомнил о вас, доктор Дорвич. Вы же известный полиглот и знаток народов, населяющих восточные земли. Может быть, сумеете разговорить наш «подарок»?
- Сейчас? – Дорвич покосился на окно, за которым в полной темноте наступившей ночи шумел ливень и грохотал гром, и перевёл скептический взгляд на собеседника. А когда тот энергично кивнул, печально вздохнул.
[1]Гейс – здесь, вежливое обращение к мужчине, принятое в Закатной империи.
[2]Пикардиец – подданный Франконии, проживающий или происходящий родом из земель прибрежного герцогства Пикард.
[3]Шоттский двор – Туврский департамент полиции, бывший ранее Королевским полицейским управлением, но лишившийся этого статуса после перевода столицы Империи в Новые владения Короны.
«Голубое ухо, голубое брюхо, голубой чубчик, как дела голубчик?»
М-да, ну, чубчика на этой лысой башке и в помине нет, как, собственно, и вообще какого-либо волосяного покрова на теле... за исключением ресниц. А вот в остальном…
Я отвернулся от зеркала и, потерев голубой лапищей голубой же лоб, со вздохом побрёл обратно к скрипучей узкой койке с тощим матрацем, на котором я и очнулся каких-то полчаса назад.