— Здесь, вашбродь.
— Двоих на вон тот камень, с него
весь двор как на ладони. Троих позади хутора, и чтобы никто в лес
не ушел. Действуй!
Когда окончательно рассвело и
показался самый краешек солнца, хутор был обложен со всех сторон.
Передвинув поудобнее кобуру с Рокотом и переглянувшись с Григорием,
поручик скомандовал.
— За мной.
Чем ближе к приюту «контрабасов»
подходили пограничники, тем громче и исступленнее лаяли собаки за
тыном. Неудивительно, что хозяин отозвался сразу после первого
легкого стука… прикладом в калитку.
— Кого там черт принес?!
— Командир второго взвода Олькушского
погранотряда, поручик князь Агренев.
После недолгого молчания последовал
равнодушный ответ:
— Ну и чего надобно?
— Ты бы отворил, хозяин, чего через
ворота разговаривать?
— А мне и так хорошо! Я вас в гости
не звал.
— Это пока хорошо, Бирюк.
— Ты меня не пугай, пан офицер, я
пуганный. Постановление об обыске имеется? Коли нет, так и идите
себе с миром.
— Пять минут тебе, Бирюк. Потом сами
зайдем! Время пошло.
Хуторянин еще голосил что-то на
польском и русском языке, щедро мешая глупые вопросы с угрозами
накатать жалобу, но его уже никто не слушал. Александр, Григорий и
еще четверо штурмовиков сосредоточенно готовились — скидывали
лишнее, проверяли еще раз оружие, утягивали поудобнее ремни,
попутно разминаясь, а тем временем слева и справа от ворот солдаты
из группы «поддержки штанов» встали в живую лесенку и приготовились
выдержать немаленький вес своих товарищей. Александр поглядел на
бездонное синее небо и… Вдох-выдох и наступившая отрешенность гасит
все эмоции, окрашивая мир в черно-белый цвет.
— Вперед!
Поручик и унтер одним махом взлетели
на самый верх тына и почти одновременно начали стрелять:
Ррдаум-ррдаум, ррдаум-ррдаум…
Стекла в низеньких окнах разлетелись
вдребезги, хозяин застыл каменным истуканом, а из дома пошли
громкие и неразборчивые крики. Толчок, сильное давление на грудь —
и перелетевший в кувырке ограду поручик подскочил к стенке дома и
принялся перезаряжаться, выщелкнув пустой магазин прямо на землю.
Испуганное квохтанье и треск из сарайчика невдалеке
свидетельствовали, что и Григорий тоже внутри двора. Едва затихли
выстрелы из Рокотов, залаяли Раст-Гассеры второй пары штурмовиков,
высунувшихся из-за тына совсем в другом месте, но все так же
паливших по многострадальным окнам и дверному проему.