Успокоил, так
сказать.
Но, главное,
что от встречи с докторами мое самочувствие не
улучшилось.
Правда, надо
отдать должное нашей медицине, и не ухудшилось!
И сейчас, я
задумалась... Вы только поймите меня правильно, я, конечно, понимаю
— все мы смертны, но почему-то была уверена, что свою кончину не
просплю…
А может быть
это еще продолжается сон?
Ах, да! Пока
пытаюсь понять, что со мной происходит, разрешите представиться:
Латонина Тереза Ритановна, в девичестве Латошина, какого-то давнего
года рождения. Можно же немного пококетничать? Мне далеко за
семьдесят. Мой супруг, царствие ему небесное, ушел два года назад.
Нет, не к другой. Совсем ушел... Есть дети, внуки, правнуки… Такие
лапочки! Но у них свои семьи, я туда не лезу...
А почему
сегодня выходной? Так скучно дома сидеть без дела. Вот и пошла в
консьержи. А что? Подъезд тихий. Люди живут приличные,
уважительные. Мы с напарницей там цветочки развели. Жилец из
третьей квартиры, рядом с монитором видеонаблюдения, маленький
телевизор поставил, чтобы мы сериалы слушали. Сидишь себе, вяжешь
носочки и слушаешь, как иностранные бабы страдают…
Но, эта
работа для того, чтобы не куковать одной в четырех
стенах…
Эх, по
молодости мы веселились! Кто помнит пятидесятые, тот поймет. Страна
после победы восстанавливалась. Как феникс из пепла поднимались
города. Трава была зеленее, народ дружнее, а воздух чище… Шучу, но:
в каждой шутке есть доля шутки!
Наш детский
дом из Сибири не стали возвращать в Подмосковье. Вернее, за
некоторыми ребятами приехали родные, но…
Саму войну я
плохо помню, маленькая была. Подняли, полусонную одели, засунули в
автобус с другими ребятишками, потом темный вагон. Вот там было
скучно, но все равно интересно…
Почему? Мы до
этого не сильно много путешествовали, а здесь дорога…
Это потом
было холодно, и старшие мальчишки заготавливали дрова. А нам,
мелюзге можно было только уже наколотые поленца таскать в дровяной
сарай. Но мы гордились, что тоже помогаем...
А вот когда
чуть подросли, то нас стали брать в поля и на сенокос. Колхоз, в
котором нас разместили, даже трудодни начислял, как взрослым. И не
надо хихикать! Мы на тех работах, конечно, мильоны не заколачивали,
зато председатель с чистой совестью отдавал детдому и молоко, и
картошку. А то малышам ведь не объяснишь, что война, они хныкали от
голода. А потом пришла победа! И люди все были счастливые,
радостные! Верили, что отныне все будет хорошо!