К счастью, идея с немагическим
рабством Белой Церкви, с их любимой риторикой о добровольном и
радостном подчинении черни дворянству пришлась совсем не ко двору.
Клирики закономерно усмотрели в “изобретении” ошейников попытку
“нелицензионного” копирования успехов республики Лид (с которой,
сами, разобраться не могли) и моментально полезли наводить свои
порядки. Влияния светлых на юге, правда, всё-таки не хватило, чтобы
подобную практику пресечь целиком и полностью, но оказалось
достаточно, чтобы с ногами влезть в процесс. В итоге, в ошейники
преимущественно заковывали только осуждённых преступников и только
с санкции святош - этакая полезная для общества альтернатива казни.
Исключение допускалось ровно одно: нелюди. Вот их можно было
превращать в вещи без оглядки на закон и мораль самостоятельно, и
использовать любым способом. Думаю, не нужно уточнять, что ждало в
таком рабстве молодых и красивых эльфиек?
Разумеется, эльфы были, мягко говоря,
не в восторге от открывающихся перспектив. Те их свободные
поселения, что не пожелали пойти под крыло республики, вынуждены
были перекочевать к самой границе Шрама и тщательно скрывать своё
местоположение. Оттого достать ушастую невольницу было
довольно-таки непросто - а, значит, дорого. Опять же, если на юге
церковники всё из-за того же недостатка влияния смотрели на
развлечения благородных сквозь пальцы, то на севере такой проблемы
у Белых не было. Заблудшему чаду могли настойчиво порекомендовать
избавится от нечеловека, и даже дровишек для костра привезти прямо
на дом - вместе со специалистами по аутодафе. Это не считая того,
что ценный приз могли попытаться просто-напросто отбить - причём не
обязательно разбойники. Вот и вопрос - оно мне надо?
[*Жизненную силу можно конвертировать
в магию Жизни, а её, в свою очередь, в магию любой другой Стихии.
Подробнее об этом см. в книге “Гражданин”.]
Фирониэль я, разумеется, смог
отговорить. Подозреваю правда, что победа осталась за здравым
смыслом не без воздействия Печати подчинения - слишком уж
потенциальная поездка на территорию королевств для дочери лесного
племени напоминала изощрённое и мучительное самоубийство. Но просто
так эльфийка меня, разумеется, не отпустила. Таких страстных и
бурных ночей, как в течении последней недели перед нашим временным
расставанием, у меня ещё никогда не было! Ни в том мире, ни в этом.
А дни, пока я и Маша в авральном режиме пытались собрать себе хоть
какой-нибудь денежный резерв в дорогу, Рона проводила с иглой.
Исколола себе пальцы так, что мне несколько раз пришлось обращаться
к силе своей Стихии, осунулась от усталости - но своего добилась.