— Будь как можно более почтителен, —
привычно предупредил воин.
Перкау бесстрастно кивнул. Сейчас в
нём не было ни тревог, ни страхов — одна только безмятежность
глубинного сосредоточения на цели. Томительное ожидание
закончилось, и наступила определённость. То, что он мог, он уже
сделал в ходе долгих бесед с теми, кто допрашивал его. Ну а того,
что должно было наступить теперь, он уже настолько устал
страшиться, что с лёгкостью отдался объятиям захватившего его
равнодушия.
Стражи привели бальзамировщика в уже
знакомую приёмную, где в присутствии Верховного Жреца обычно
проходили его разговоры с Великим Управителем. Перкау склонился в
глубоком поклоне и встал на одно колено, опустив взгляд в пол,
ожидая.
Богатый интонациями глубокий голос,
умевший завораживать смертные умы, рассеял тишину. Он звучал почти
доброжелательно, но с нотками предупреждения.
— Я дал тебе несколько дней на
размышления, Перкау, — обращение по-прежнему невольно располагало к
себе, хоть бальзамировщик и знал, к чему быть готовым, и сохранял
внутреннюю настороженность. — Так что ты скажешь мне сегодня?
Жрец замешкался, и один из стражей
коснулся его плеча древком копья. Перкау поднял голову, встречая
взгляд одного из самых могущественных рэмеи на земле — того, в чьих
руках теперь были его жизнь и дальнейшая судьба. В этом остром
проницательном взгляде не было жалости — только лёгкая печаль от
осознания необходимости. Великий Управитель был облачён в
традиционную тёмно-синюю драпированную тунику из прекрасного
тонкого льна, прихваченную широким сине-золотым поясом, богато
украшенным вязью защитных иероглифов. На его плечах лежало тяжёлое
многорядное ожерелье из лазурита, а высокий лоб украшала диадема с
коброй-змеедемоном. Всё было точно так же, как в их первую
встречу...
Но нет, не точно так же!.. Деталь,
которую взгляд Перкау выхватил не сразу, поразила его, подтвердив
разом всё то, что он уже успел понять.
Прежде край рога старшего царевича
был отпилен — в знак того, что он покинул прямую ветвь рода и не
претендовал на трон. Но сегодня жрец увидел золотую надставку.
Итак, Великий Управитель Хатепер стал теперь одним из признанных
наследников Владыки и больше не считал нужным скрывать свои
намерения.
Взяв себя в руки, Перкау медленно
покачал головой и произнёс со всем возможным почтением: