— И что вышло?
— А вестимо что: умника — на жальник*****, ухокрыла — на цепь.
Только соваться к нему всё едино не советую. Коготочки-то вот
они.
Радим настороженно покосился на ухокрыла. Тот сидел под самым
потолком, глубоко вогнав когти в брёвна стены, и таращился на людей
своими жуткими глазищами.
— Мда, коготки что надо. Подстричь бы.
Ельмень усмехнулся:
— Вот и займись на досуге.
— Не, я пока на жальник не тороплюсь. Слушай, а как такого вообще
поймали?
— Это его Стина оприходовала. Он, вишь ли, повадился у княжны из
пруда золотых карасиков таскать. Княжна, понятно, расстраивалась,
что рыбки пропадают, ну, а нянька и решила подсуетиться, изловить
вора. Она думала, видать, что это балует кто-то из наших, стража
или дворовые. Оставила у пруда корец с самобулькой, а в неё сонного
зелья намешала. Ух прилетел, рыбку слопал, глядь — а тут и запивка…
Короче, с утра его взяли сонным и сразу определили в клетку на
постой. Князь поперву даже думал, что можно будет его как-нибудь
приручить и выпускать на ночь, чтоб мышей по крепости ловил, только
из этой затеи ничего не вышло. Жрать с руки или там в клетку
уборщика пустить — это ух живо выучился. А чтоб самому по команде к
человеку подойти — нет, и всё тут. Сокольничий сказал, это от того,
что он уж взрослый. Вот если бы взять совсем маленького нелюдёныша
да с малых когтей к послушанию приучать, тогда дело пошло бы на
лад. Князь как про то услышал, сразу распорядился поймать живую уху
на развод. Хорошую плату обещал, только что-то охотничков на такое
дело пока не находится.
— Фу, ну к ящеру! — передёрнул плечами Радим. — Лучше б князь кота
завёл.
— Обычный человек так бы и сделал. Но то ведь — князь, ему желается
диковинку у себя иметь, чтоб соседи завидовали… Слышь, идёт кто-то.
По местам.
Хлопнула дверь, зазвучали лёгкие шажочки, и у пруда появилась
княжна Услада в простом запоне и платке. При виде неё Радим вскочил
с ведра, приосанился, расправил плечи, а Ельмень с трудом подавил
тяжкий вздох. Он давно уже нёс службу при княжьем зверинце и с
княжной познакомился в ту пору, когда она на четвёртом круге жизни
вдруг лишилась матери.
Маленькая Усенька любила зверей. Именно в угоду ей князь
перестал держать на цепи пойманных для всяких жестоких забав
волков, медведей и тигров. Вместо этого во дворе построили крытые
вольеры, свирепых хищников сменили робкие лани, барсук, семья белок
и старая рысь, а для ухода за ними был приставлен смотритель. Рядом
с зверинцем князь велел сделать прудик с берегами из камня и
расставить вокруг в кадках живые кусты сиреней и роз. Понемногу
ольховецкий зверинец стал одним из чудес Приоградья, а его
маленькая хозяйка Усенька так же незаметно превратилась из девчушки
во взрослую девушку, Усладу Радогостовну. И вот, уже завтра на
княжий двор приедет её жених. Много всякого, не всегда доброго
Ельмень слышал о свирепых нравах кравотынцев и о жалкой доле их
жён. Оттого на душе у него было тяжко и беспокойно. Разве можно
отдать их девочку этим горным волкам? Только ведь тут не поспоришь,
отцу видней…