— Ты странный, — поморщилась Оюун. —
Охота — возможность потренироваться в силе и ловкости.
— Тогда почему бы охотникам не
спешиться и догнать косуль на своих двоих? — хмыкнула я. — Или
выйти на волка, вооружившись только собственными ногтями и зубами?
Тогда бы шансы для всех были равны.
Оюун посмотрела на меня, будто я
несла невероятную околесицу, но тут сверху послышался голосок
Сайны:
— Марко, Оюун, скорее сюда! Гуюг
нашёл раненого кречета!
— Повелитель неба — на земле! — охнула Оюун. — Идём,
посмотрим!
Развернувшись на узкой тропинке,
будто это была просёлочная дорога, девушка погнала своего коняшку
вверх. Я развернулась с гораздо меньшей ловкостью и последовала за
ней, недоумевая, почему раненая птица вызвала такой ажиотаж. Халху
очень ценят кречетов и вообще всех хищных птиц. Охоте с ними
обучают с детства, и почтение к этим величественным созданиям
впитывается чуть не с молоком матери. Но зрелище, открывшееся
нашему взгляду сейчас, было скорее жалким, чем величественным. На
камнях у склона одного из холмов, неловко переваливаясь и пытаясь
взлететь, копошился крупный птенец, покрытый перьями и кое-где
остатками пуха. Правое крыло бессильно висело, на пёрышках засохла
кровь. Сайна, увидев его, разревелась, а наклонившийся над птенцом
Гуюг — сын одного из нукеров[4] кагана,
посмотрел наверх.
— Наверное, выпал из гнезда и
повредил крыло. А, может, ещё и волк напал или
солонгой[5]. В любом случае, придётся его
убить.
— Зачем? — ужаснулась я.
— Чтобы не попал в зубы хищников, —
Гуюг со вздохом выпрямился и, оглядевшись, двинулся к валявшемуся
неподалёку камню.
— Ты что, на самом деле
собираешься?
— Лучше быстрая смерть, чем
мучительная в когтях дикого зверя,— вмешалась Оюун.
Сайна всхлипнула, а я уже слетела с
Хуяга и бросилась к птенцу, испустившему пронзительный крик.
— Он всё равно не сможет летать, —
развёл руками Гуюг. — Повелитель неба — без неба. Убить его —
милосердие.
— Хорошее милосердие! — фыркнула я. —
Если когда-нибудь упаду и сломаю руку, близко ко мне не
подходите!
Птенец продолжал истошно верещать,
пытаясь унестись во все стороны одновременно.
— И что собираешься с ним делать? —
Гуюг нерешительно опустил зажатый в ладони камень.
— Поймаю, конечно!
Но птенец оказался агрессивным и
сильным, и поймать его, несмотря на повреждённое крыло, было
непросто. Когда я попыталась взять его в руки, он долбанул меня
клювом, всковыряв тыльную сторону ладони до крови.