— Что ждет Филиппа и Гордена Даттон и
Юлиану с Анной, как все закончится?
— Их судьбу решит совет, после того
как получат признание от братьев Даттон. Ну а на сегодня, пожалуй,
хватит разговоров. Ты тоже отдыхай, впереди еще много работы, —
ударив ладонью по колену, Роберт встал и пошел в свою комнату.
Сидя вечером у камина и попивая вино,
я размышлял о сделанном. Может, мне надо было позволить бандитам в
ту ночь ограбить и прирезать братьев Даттон, тогда бы никто ни о
чем не догадался. Но все равно при первом визите в графство герцог
бы справился о его подарке, и тогда было бы то, что было.
А может, надо было предупредить
графиню, но она ведь не верна своему мужу, а это грех. Нет, я все
верно сделал, они все виновны. Братья Даттон виновны в том, что
соблазнили замужних дам, да еще и более знатных. Они не дети и
прекрасно должны были знать, с каким огнем играют. А Юлиана с Анной
— в неверности своим мужьям.
Утром после привычной зарядки и
завтрака решил прогуляться по окрестностям графского замка.
Фруктовые сады завораживали. По периметру располагался
искусственный водоем шириной не более трех-четырёх метров,
периодически встречались мостики. Дорожки вдоль водоема выложены из
камня. В центре сада располагался фонтан, рядом с которым стояли
беседки. Так, бродя по прекрасным окрестностям замка, я вышел к
невысокому и мрачному зданию, это была темница и пыточная для
узников. Это здание соединялось подземным ходом с замком графа.
***
Лежавшие на сыром и грязном полу в
камере братья Даттон познали все мучения, которые могли обеспечить
им местные палачи. Еще вчера они были красавцами с темными
кудрявыми волосами, в светлых камзолах, а сейчас они лежат в грязи
избитые и презираемые. Их было не узнать, лица превратились в
сплошную незаживающую рану от побоев и пыток. У них не было даже
сил стоять на ногах. Палачи подвесили их за кандалы на кроки,
торчащие из стены.
Разумеется, братья отрицали любовные
связи с графиней Алиронской и баронессой Гегенской. Но спустя
несколько дней палачи смогли выбить признание из молодых
конюших.
Вечером шестого дня после приезда
герцога Линского в графство въехал кортеж графа Генриха
Валерианского. Выйдя из кареты, граф сразу же направился в зал, где
уже был собран совет.
— Где мои дочери? Я желаю их видеть,
— сказал нервно Генрих присутствующим благородным господам.