Я совершенно точно любил Берту, и при этом мне хотелось
удавить ее собственными руками. Такое желание обуревало,
разумеется, далеко не первый раз, но сегодня грех
смертоубийства был близок как никогда.
Ну, кто ее просил трепать языком? Кто?!
Вновь выругавшись, я хватанул ртом морозного воздуха,
развернулся и зашагал в обратном направлении.
Не к Берте, нет.
Решил заглянуть в домик напротив.
В домике напротив жила сгорбленная, морщинистая старуха
с огромным крючковатым носом и черными колючими глазами.
Соседи почитали ее умелой знахаркой и частенько
заглядывали за травяными сборами и сушеными ягодами,
которые та приносила из загородных лесов.
А между тем старушка была той еще ведьмой. Не знаю,
сколько точно народу отправилось в Бездну благодаря
ее ядам, но вытащить эту милую бабушку из каталажки
оказалось непросто даже с моими связями.
Впрочем, старания окупились сторицей — эдакой каракатице
приглядывать за Бертой было куда сподручней, нежели дюжим
молодцам, в которых соглядатаев не опознает разве что
слепой. К тому же старушка до своего ареста
проживала в провинциальной глухомани, со столичным
преступным сообществом дел не имела и потому никому
не могла сболтнуть о моем странном интересе к жившей
через дорогу вдовушке, пусть даже и случайно.
Заранее свернув в неприметный проулок, я постучался
в заднюю дверь скромного домишки, и вскоре ко мне
выглянул крепкий сухонький старикан с торчащими в разные
стороны усами.
— О, это вы, мастер! — удивился он, пряча
за спину кухонный топорик. — Не ожидал
в такую-то погоду.
— Погода собачья, — согласился я, проходя внутрь.
— Ада дома?
— Дома. Где ей быть? — подтвердил старик
и кликнул сожительницу: — Карга старая, где тебя бесы
носят?
— Помолчи, плешивый! — не осталась
та в долгу. — Столько лет прожил, а ума так
и не нажил!
Я вытер подошвы о брошенную на пол тряпку и отправился на кухню;
старик двинулся было следом, пришлось попросить:
— Побудь здесь пока.
— Как скажете, мастер, как скажете, — покивал ветеран,
который за свою проведенную в коронных полках
и вольных ротах жизнь если чему-то и научился, так это
исполнять приказы.
Наемник до мозга костей; верен хозяину ровно на столько,
сколько ему платят.
Я платил ему хорошо. Даже очень.
Когда прошел на кухню, хозяйка хлопотала у растопленной
плиты, но готовила точно не ужин, слишком
уж забористый дух расходился от котла.