— Проводи.
Тот запер входную дверь и обшарпанными коридорами повел меня
в глубь служебных помещений. Вскоре я окончательно
потерялся в лабиринте путаных переходов, а вот провожатый
здесь прекрасно ориентировался и через пару минут блужданий
уверенно свернул в неприметный закуток. Там он отыскал
на связке нужный ключ, отпер дверь и посторонился,
освобождая проход:
— Проходите.
Я переступил через порог; дверь немедленно захлопнулась,
скрипнул замок.
Говорю же — исполнительные.
Опустившись на скамейку, я вытащил из-за голенища шило
с трехгранным клинком в пол-локтя длиной, стянул грязные
сапоги и уже босиком прошел к массивному шкафчику,
сколоченному из потемневших от времени дубовых досок.
Убрал на верхнюю полку заточку, туда же кинул перчатки,
а камзол аккуратно расправил и повесил
на плечики.
После отцепил от пояса чехол с коротким, загнутым
наподобие звериного когтя ножом и не удержался, чтобы
не обнажить его и не полюбоваться обоюдоострым
клинком, черным и недобрым, словно осенняя полночь.
Традиционное пахартское оружие мне лет пять назад подарил тамошний
деловой партнер, и нож этот, как ни удивительно, показал
себя в деле с самой лучшей стороны. Изогнутое лезвие
не только пугало своей необычностью, но и позволяло
контролировать глубину реза, а это бесовски важно, когда
собираешься пустить кровь без риска отправить жертву
к праотцам.
Игрушка? Вот уж не сказал бы. При некоторой сноровке
такой игрушкой ничего не стоило в мгновение ока разделать
человека, будто сельдь; и к тому же моей вотчиной
был пахартский квартал, и ритуальный клинок туземного божка
смерти одним своим видом наводил на местных обитателей самый
настоящий ужас.
Но полюбовался — и будет.
Чехол с клинком отправился к шилу; я стянул рубаху
и брюки, избавился от исподнего и встал напротив
ростового зеркала, с задней стороны, как знал доподлинно,
помеченного печатью-благословением ордена Изгоняющих. Глянул
на собственное отражение и лишь покачал головой.
Наружность худощавого господина средних лет с холодными
глазами и соломенного оттенка волосами можно было бы
счесть даже неприметной, кабы не впечатляющая коллекция
шрамов, белыми рубцами расчертивших все тело.
Какая общая помывочная, о чем вы?
Я криво ухмыльнулся, обмотал вокруг бедер банное полотенце
и толкнулся во внутреннее помещение. Слегка разбухшая
дверь распахнулась с резким скрипом; двое сидевших
за столом парней смерили меня подозрительными взглядами,
но сразу успокоились и вернулись к прерванной игре
в кости.