Сняв со спины портфель, Финч занял
свободное место. Ждать оставалось еще около пяти минут: это была
узловая станция – на таких трамваи ожидают пассажиров.
Финч прислонился лбом к стеклу
иллюминатора и выглянул наружу. Станция продолжала жить своей
жизнью, не замечая, что его там больше нет, что он будто бы растаял
и исчез, как снежинка на теплой стеклянной крыше.
Угрюмо ползущий взгляд мальчика вдруг
остановился на двери полицейской будки. Рядом с ней стоял тот
самый, только что пойманный, жулик! Как ни в чем не бывало он
озирался, словно кого-то искал, и потирал руки одна о другую,
согревая их.
«Неужели его отпустили? Так быстро? А
как же констебль?! Как же все те ужасы полиции, о которых
рассказывают?!»
Жулик уставился на трамвай, его
взгляд пробежался по иллюминаторам, осматривая их, и вдруг замер,
встретившись со взглядом Финча. Уже знакомая зловредная усмешка
появилась на губах этого типа, блеснул металлический зуб.
Финч отпрянул от иллюминатора и
взмолился про себя, чтобы трамвай поскорее тронулся.
Как назло, трамваю еще было стоять и
стоять, а жулик размашистым вальяжным шагом двинулся по платформе.
Остановившись у передних дверей, он протянул билет кондуктору.
После чего, получив прокомпостированный билетик обратно, приподнял
в ложном почтении котелок, одарил трамвайного служащего своей
фирменной усмешкой и нырнул в вагон.
К огорчению и испугу Финча, он уселся
не куда-нибудь, а на соседнее сиденье – несмотря на то, что в
вагоне было множество пустых мест.
«Да что он прицепился?!» – с тревогой
подумал Финч и уставился в иллюминатор, боясь повернуться к соседу.
Мальчик буквально чувствовал эту отвратительную усмешку рядом с
собой, и она, он был уверен, ничего хорошего ему не сулила.
Пахло от незнакомца тоже весьма
скверно: смесью дешевого табака и «Висельного джина», самого
непритязательного пойла, которое можно достать в городе и от
которого горло сводит, как от удавки. Так говорила миссис Поуп,
консьержка дома, в котором жил Финч. От нее пахло примерно так же,
как от этого неприятного типа.
Запах усилился, и Финч понял, что
незнакомец наклонился к нему. Мальчику стало страшно. Лишь
мучительным усилием воли он заставил себя не повернуться.
– Слышишь, коротышка, – злобно
прошептал тип с соседнего кресла, – я знаю, что это ты меня заложил
флику.