До противоположного берега футов семьдесят-восемьдесят. Лес там
начинается почти сразу, и мне казалось, что из-за деревьев кто-то
наблюдает за нами, однако опасности я не ощущал. К черту! Может,
это только чудится. По меньшей мере, не Алиса; я не чувствовал ее
присутствия.
Первым на противоположный берег направился гном. Эльф обвязал
вокруг его пояса крепкую веревку и вместе с Генрихом ухватился за
другой конец. Если Барамуд оступится и рухнет в воду, веревка
спасет от унесения в водопад.
Гном разделся почти донага и перебрался на тот берег, держа свои
сумы и оружие высоко над головой. Наблюдая за ним, я зябко ежился —
вода, поди, ледяная. Бородач благополучно перешел реку, волны всего
однажды поднялись до его объемного брюха. Скинув с себя эльфову
петлю, Барамуд быстро оделся и обвязал свой конец веревки вокруг
ствола ближайшего дерева, а затем принялся торопливо собирать
хворост для костра. Холодно ему, как собаке. Я поплотнее закутался
в плащ. Бр-р… Совсем не хочется раздеваться и заходить в стылую
реку.
Мои спутники поочередно разоблачались и перебирались на ту
сторону, где спешно вытирались и натягивали на себя сухое, чтобы
тут же присесть к жаркому костру. Отогревшийся Барамуд щедро
подкидывал дрова. Вещи раненного Монрока перетащили Болг и
Нарваг.
Переправа выглядела буднично: никто не оступился, все
благополучно переходили брод, хватаясь за натянутый канат, который
теперь удерживали я и арниец. Жаль, что здесь подходящих деревьев
нет. Еще на нашем берегу гном спросил, кто пойдет последним, и
сказал вызвавшемуся Тейвилу обвязаться веревкой, когда тот начнет
перебираться к остальным.
Генрих фон Геринген стянул сапоги. Он следующий, а я, пожалуй,
пропущу еще Ивура и пойду предпоследним, перед Ричардом. На этом
берегу четверо, на том уже семеро. Сидят греются у огня.
— Смотрите! — закричал Ивур, указывая на юг, откуда мы
явились.
Я обернулся. К реке стремительно приближались три темные
человеческие фигуры, только бежали они на четырех конечностях, как
гигантские обезьяны.
Ивур заметил упырей в полулиге от нас, и мчались они с
невероятной скоростью. Будут на берегу через несколько минут. Тот,
что в центре, вырвался вперед, перемежая бег и огромные прыжки
футов на десять-пятнадцать каждый. Вскидывая к небу морды, они,
верно, оглашали окрестность кровожадным ревом. Однако у берега его
не слыхать: нежить слишком далеко, пустошь мертвого эльфийского
города поглощала любые звуки между ними и нами.