Барад - страница 16

Шрифт
Интервал


Между тем в Бараде настал праздник Поклонения Небес. Когда Карим спустился в город, чтобы дать оглохшим ушам немного покоя от бесконечного гула, он обнаружил себя в самом центре веселья. В безумной пляске корчились демоны костров, беззаботно смеялись девушки, нелепо топтались косолапые ухажеры. Карима втянули в хоровод, где он на зависть окружающих отплясывал так, будто у него за спиной бились крылья.

- Как работать, так у него дела, как плясать, тут он первый, - хмыкнула бабка.

В старой колокольне Карим долго приходил в себя: в голове еще звенело и шумело несмотря на давно воцарившуюся кругом тишину. Случайно он обнаружил – если обвязать уши свежей паутиной, набат в голове смолкал. Это заставило его устроить охоту на стригачей. Красных он не трогал – этих еще надо было отыскать, а вот улестить белых оказалось проще простого: пара нежных взглядов, добрых слов, нехитрые угощения, и вот он уже несется в Поющую Долину и обвязывает своевольные звенелки легкой воздушной тканью. Тотчас наступает блаженное благозвучие – нежное, бархатное, невесомое – и Карим почти верит, что он в раю.

Основа заложена. При любых порывах шесть камней издавали шесть однотонных пока нот, которые оставалось разбавить переливами маленьких певцов. Несмолкающие кули притащились обратно, развязались и рассеялись по полю. Когда опустели два мешка, Карим, хватаясь за голову, собрал все снова и принялся перераспределять партии, размещая звенелки теперь не где попало, а строго вокруг больших артистов. Когда развеялась даже пыль от последних песчинок, Поющую Долину было уже не узнать: на ковре из цветов возвышались две изогнутые каменные башни, от которых по поляне стлалась неземная чарующая мелодия.

Впечатление портили только отшельники за Краем Мира: своими голосами они вносили диссонанс в гармонию Поющей Долины. Свесившись за Край, Карим насчитал семь упрямцев. Двух удалось достать тут же и добавить в башни, несколько оставшихся продолжали жаловаться на судьбу. Как Карим только не пытался их сбить: в ход шли палки, дубинки, комья, вывороченные корни, заговоры и поклоненья. Промучившись с отщепенцами битых полдня, Карим вернулся в Барад на сходку, затем отсиживался у бабки. Небо плотно затянуло черной и пасмурно-синей пеленой, потяжелевшие облака мрачно нависали над самой дорогой, и даже согнувшись в три погибели, нельзя было различить, куда ступает нога.