Пригревшись на солнечной скамейке у самой воды, я клевала носом
до часу дня — чтобы наверняка. Затем встала и побрела в общежитие с
одной мечтой: растянуться на своей простенькой казённой кровати и
проспать сутки без перерыва.
Не успела вставить ключ в замочную скважину, как
дверь апартамента распахнулась и Сюзанна с трагическим вскриком
"Где ты была?!" втянула меня внутрь.
Я была готова к чему угодно, но, быстро оглядев комнату,
облегчённо выдохнула. Потолок не рухнул, к нам не подселили дюжину
соккийцев, за пологом не прятались вооружённые приставы
департамента по делам переселенцев, и призрак Мэта Даймера не реял
в воздухе, вопрошая: "Кто брал мою расчёску и оставил на ней свой
волос?"
Тогда отчего подруга не в себе?
— Симона, езжай скорей! Вдруг успеешь. Ох, нет! Поздно…
Метнув взгляд на настенный хронометр, Сюзанна заломила руки.
— Он так ждал, так ждал! До самого упора. Я думала: всё, никуда
не полетит!..
— Кто? — шёпотом спросила я.
— Твой муж! Такой лапочка. Смотри!
Она обернулась к полированному столику, накрытому потёртой
клеёнкой с подсолнухами. На этом столике мы готовили, за ним
обедали и писали письма домой. Сейчас в самом центре в банке из-под
маринованных огурцов красовался букет великолепных цветов. Крупные
белые лепестки с волнистыми краями, малиновые сердцевины с длинными
мохнатыми столбиками в жёлтой пыльце…
Мэт был здесь. Ждал меня. Принёс цветы. Хотя ему совершенно
незачем мне угождать — теперь.
Вспомнилась мальчишеская улыбка на его лице и как он шёл по
солнечной стороне улицы, пока я жалась в тени…
Странно. А где запах? От такого букета вся комната должна
благоухать!
— Это гибискус, — сказала Сюзанна. — Он не пахнет.
Дома она училась на инженера-металлурга, но в Джеландии мечтала
стать флористом.
— У него тычинки переходят в пестик, поэтому серединка такая
вытянутая… Ой, совсем забыла!
Сюзанна схватила с подоконника бумажный пакет почтовой службы
Чехара — мятый, потрёпанный, но всё ещё крепкий. В этом пакете она
хранила документы.
— Вот!
На стол выпали три банкноты достоинством по сто гольденов.
— Подожди, — бормотала Сюзанна, запустив руку внутрь. —
Сейчас…
Она говорила что-то ещё, но я не слышала. Все звуки отдалились,
как будто меня накрыли стеклянным колпаком. Горло сдавил жгучий
спазм, коричневато-серые бумажки перед глазами начали медленно
расплываться.