- Прикажи, чтобы на стол накрыла. Я брат короля, герцог Валентино Бнешовский. Еду в столицу, не успеваю до темна добраться до трактира. Мне нужны еда и ночлег.
- Милости просим, Ваша Милость. Только уж простите - по-мужицки все у нас, без вензелей.
- Да плевать я хотел на вензеля! - с раздражением ответил герцог. - Миску похлебки и лавку, чтобы выспаться! Да побыстрее! И коня моего в конюшню поставь и накорми. Заплачу за все!
- Сейчас все будет сделано! Маришка! Маришка!
Не успел герцог снять перчаток, как на столе в горнице появились чугунки с куриной похлебкой, томленой чечевицей и пареной тыквой. Высокородный гость оказался не из привередливых и с удовольствием поглощал простой крестьянский ужин.
- Коня вашего в хлев поставили, Ваша Милость, - доложил Патрушек, - и ячменя ему отсыпали.
- Очень хорошо, - ответил герцог, обсасывая куриную косточку. - А есть у тебя брага или пиво?
- Как же, Ваша Милость, знамо дело - есть. Сейчас принесут.
Тут дверь открылась, и в горницу вошла Даринка с большим кувшином и кружкой на подносе. Едва взглянув на нее, гость замер и, пока она наливала ему в кружку пива, не проронил ни слова. И когда девушка ушла, он еще несколько минут сидел, о чем-то думая, и только потом принялся за еду. Патрушек благоговейно застыл в углу, готовый в любую минуту услужить.
- Хозяин, - заговорил герцог, управившись с чечевицей, - а девка, что пиво мне наливала - внучка твоя?
- Дочка, Ваша Милость, - поклонился Патрушек. - Младшенькая. Угораздило вот на старости...
- Что-то она ни на тебя, ни на жену твою совсем не похожа.
Патрушек смущенно заулыбался и с совершенно искренним волнением на миг опустил глаза в пол.
- Да, Ваша Милость, не похожа. Не думал, не гадал, как говорится... А вот народилась, что называется, ни в мать, ни в отца, а в проезжего молодца.
Герцог с удивлением посмотрел на него.
- Что же ты не сдал ее в сиротский дом?
Патрушек вздохнул.
- Пожалел, Ваша Милость. В сиротском доме-то какой за ними пригляд - мрут, как мухи, а тут в семье, как-никак, а с матерью рядом. Да и старшие к ней привязались. Они и не знают... Считай, уж своя.
- И что ж ты - бабу свою даже не поколотил за это?
- Как не поколотил? Поколотил, конечно, как не поколотить-то? Да только что с нее взять? Бабье-то дело оно такое... Косы длинные, а ум короткий.