Ватанабэ плохо спал. Погода опять испортилась; он ворочался на футоне под теплым одеялом, мечтая только о том, чтобы ночь поскорее кончилась и можно было встать и заняться делами. Потом он словно бы задремал - или же сон и явь смешались... Ему показалось, будто он видит белую фигуру в углу комнаты. Ватанабэ это почему-то не удивило, и он сразу узнал свою ночную гостью.
- Амэ?..
Он долгие годы не видел эту женщину ни во сне, ни в бреду. Он очень ее любил, но теперь даже облик Амэ Дождя почти стерся из памяти. И сейчас Ватанабэ лишь смутно различал ее тонкие черты.
Он приподнялся на локте.
- Что стоишь там? Сердишься на меня?
Женщина все не двигалась, будто не желала или не могла. Но до него донесся ее ответ, будто долгий вздох:
- Нет...
А потом она растаяла.
Ватанабэ откинулся назад на футон. Он хрипло рассмеялся.
- Ну и ну!
Он не верил в призраков - и мало надеялся на загробное существование; но до сих пор ему не случалось разговаривать вслух со своими фантазиями. И что это должно значить?.. Он повернулся на бок и натянул на себя стеганое одеяло; и наконец уснул.
Утром он проснулся вялый, болела голова. А когда он встал и направился умываться, Ватанабэ вдруг почувствовал сильную боль в груди, в самой середке. Он начал задыхаться, его бросило в пот; сердце зачастило. Несколько мгновений мужчина стоял, держась за грудь и пытаясь побороть внезапный постыдный приступ паники.
«Возьми себя в руки!»
Ватанабэ занялся обычными делами. Он хотел отправиться в гольф-клуб, где по воскресным дням собиралось пестрое иностранное общество, - а во втором часу, одеваясь для выхода у себя в комнате, он внезапно опять ощутил острую боль в груди. Ватанабэ бросил белую крахмальную сорочку и сел на стул.
Боль все усиливалась, холодный пот заливал глаза. «Это конец! - вдруг пришла мысль. - Пусть... останусь здесь, потом найдут».
Ватанабэ откинул голову, стиснул зубы. Боль стала нестерпимой, разливаясь по телу, в левую руку и в шею; его затошнило. Но он не умер: после нескольких ужасных минут агонии Ватанабэ полегчало.
Он попытался встать, но руки и ноги налились свинцом, он вновь начал задыхаться.
«Надо врача! Вот он-то наверняка в клубе для джентльменов...»
Собравшись с силами, он дернул за шнурок.
Прибежала старая служанка; а за нею Цуру-сан и Оити. Кажется, обе одновременно почуяли неладное. Слуга, внедренный Хиномару, был приходящим и сейчас как раз отсутствовал.