– Будешь так появляться – брови подпалю, – пригрозила я. – Мы вообще-то ещё не одеты.
– Ты моя сестра, а Грета – жена. Что я там не видел? Ваши домашние халаты?
У меня нашлось бы что ответить и на это, но Грета уловила в словах мужа главное:
– Светлые стихии! Мы же, правда, ещё не одеты. Всё, Макс, прочь, прочь! Криста, скорее за мной!
Пришлось подчиниться. Когда Грета говорит таким тоном, спорить бесполезно. Если речь идёт о нарядах, она дракона одной левой скрутит и засунет в самое модное в королевстве платье. А уж любимую подругу…
В следующую пару часов мне не только возражать, мне вдохнуть было некогда, да и нечем: корсет, будь он неладен! Платье, причёска, опять макияж, ещё причёска… Опомнилась я только в бальном зале от грохота посоха мажордома, который громко объявил появление братца с семейством.
Окинув забитый народом зал долгим взглядом, я преисполнилась оптимизма. Скорее всего, в такой толчее её величество и не вспомнит о какой-то дебютантке. Тем более что она себя плохо чувствует. Да ещё братец вдруг выпустил мою руку и, напряжённым тоном пожелав отдохнуть как следует, ввинтился в толпу. Я заулыбалась. Шансы на приемлемый вечер росли прямо на глазах.
Грету быстро увёл в танце какой-то лощёный офицер, а я, облюбовав мягкую банкетку в укромном уголке, развлекалась тем, что отпугивала случайных кавалеров, поджигая и гася взглядом свечи в канделябре.
В общем, бал мне начал даже нравиться. Ровно до того момента, как в моём логове появился напыщенный лакей в королевской ливрее.
– Леди Вирзан, её величество нашли несколько минут для беседы с вами. Соблаговолите проследовать за мной.
ГЛАВА 2. Королева и её приближённые
Королева сидела в большой ложе, частично отделённой от главного бального зала декоративными ширмами. То есть все видели, что она там есть, но особо присматриваться возможности не имели. Разве что бросить быстрый взгляд, проносясь мимо в танце. Впрочем, на её месте я бы тоже соорудила нечто подобное. Её величество действительно выглядела нездоровой. Корона, замысловатая причёска и массивные драгоценности явно были ей в тягость. Не говоря уже о платье, которое она незаметно одёрнула дважды, пока я шла в сопровождении лакея к её роскошному креслу. А яркий румянец, явно нарисованный слишком заботливой горничной, только подчёркивал нездоровую бледность кожи.