Она сама отказалась от чудовищного торга.
Кто бы ни пришел в эту землю кунном, он рано или поздно разнюхает, чем промышлял Гридиг, и захочет того же. Ни один правитель не сможет устоять перед соблазном погрузить пальцы в драгоценные самоцветы, вобравшие в себя все цвета северного сияния.
А потому людям когана придется умереть.
И Талгору тоже.
Но, справедливые боги, почему именно он?
Она случайно поймала теплый, немного насмешливый взгляд ясных глаз – и пропустила удар. Вот если б сейчас не щадил, то пронзил бы живот, защищенный всего лишь кожаным доспехом.
И все бы закончилось.
Нельзя жалеть. Нельзя!
Сам виноват.
Мужчинам нужны только власть, богатство и женщины, готовые по первому зову упасть к их ногам. А то, какую цену приходится платить за все это – их не волнует.
Ей, Хелмайн, удалось невозможное! Почти три года после смерти Гридига она правила северным куннатом по чести и совести. Северяне впервые за долгое время ощутили себя под защитой, вздохнули свободно, без страха растили детей.
Удар меча пришелся в край щита, предплечье загудело. Неплохо, Талгор, но кого ты хочешь обмануть, делая вид, что дерешься взаправду? Нет, ты забавляешься, как с младенцем в учебном бою, не понимая, что ждет тебя очень скоро.
Хелмайн ни о чем не жалела. Только о том, что счастливых лет жизни было так мало. Древние боги, как же сладко стало дышать, когда Гридиг осчастливил ее своей смертью! Столько беспросветных лет унижений, побоев, насилия, ненависти, и всего-то три года свободы…
Ну где справедливость?
Горькая обида придала сил. Хелмайн обрушила топор на голову Талгора – и заледенела от ужаса. Но рука дрогнула в последний момент: лезвие топора отсекло лишь заплетенную в косичку светлую прядь, прежде чем Талгор увернулся.
Удивление в серых глазах.
И наконец-то в ней проснулась злость. Настоящая, от души.
А на что он надеялся? Что она так просто позволит себя убить, как жертвенную овцу? В конце концов Хелмайн тоже воин, и ей тоже может улыбнуться удача! Если Талгор падет от ее руки первым, тогда можно еще немного пожить.
Он ударил мечом плашмя по запястью, и топор вылетел из руки.
Как так?..
Моргнула, ошалев. Мгновенно оценила шансы: нет, уже не поднять, упал далеко. Стоит броситься за ним, и Талгор перерубит ей шею.
Уж лучше встретить смерть глаза в глаза.