— И кто же
стоит во главе вашего... профсоюза?
—
Чернобог.
— В самом
деле? — удивился я.
— Да-да,
любезный Даниил. А вот ваш друг господин Нергал никак не желает
поддержать идею единения. Он, так сказать, единоличник.
— Как по
мне — имеет полное право, — поспешил я поддержать своего
союзника.
— Ну
разумеется, — пыхнул сигарой барон. — Кто же рискнет здоровьем ему
перечить? Только, разве что, сам Чернобог. Что он и делает с
переменным успехом. Так вот, о вашей прелюбопытной персоне и вашем
спутнике господин Нергал рассказал Чернобогу, а Чернобог — мне. И
вот я пришел навестить Алекса Длиннобородого. К слову, не
один.
Самеди
слегка присвистнул, и в комнате один за другим появились два клуба
серого дыма, похожих на коконы.
Из одного
такого темного сгустка, побрякивая костями, вышел скелет в длинном
красно-черном платье и наброшенной на голову черной кружевной шали.
А из другого — его более бесстыдный собрат, не прикрытый ни единым
клочком одежды, но зато с окровавленными лохмотьями плоти на
костях, с ожерельем из глаз и костей на шее и в пышном головном
уборе из мягких серых перьев.
Я
отшатнулся.
Отлично,
блин. Только что я хандрил в одиночестве, попивая вискарь на
подоконнике, а теперь у нас тут целая костяная тусовка! И смех, и
грех. Поднявшись со своего места, взялся рукой за спинку стула, на
которой висели ножны — на всякий случай. Конечно, драться с богами,
да еще больным — такое себе. Но, если что, лучше так, чем
безропотная смерть от костлявых рук!
Барон
между тем невозмутимо продолжал:
—
Позвольте представить — сеньора Санта Муэрте...
Скелет в
платье кокетливо подобрал юбки и присел в поклоне. Или, вернее,
присела. Как самая настоящая сеньора.
— ... и
господинМиктлантекутли, —
указал барон на второго костлявого.
Тот
качнул перьями на голове и издал невнятный утробный звук, похожий
на рычание.
—
Ы-ыыыы!
Сеньора
Санта Муэрте воткнула костлявые руки себе в бока.
—
Кутито, веди себя прилично! — воскликнула она с укором. — Будь
вежлив! — И, повернувшись ко мне, прощебетала. — Не будьте к нему
слишком строгим. Бедняге в последний раз жертву приносили пятьсот
лет назад — тут хочешь-не хочешь, а одичаешь.
— Ы-ыы,
— уже как-то жалобно простонал «Кутито».
—
Ничего, я понимаю, — отчаянно продолжал я изображать
доброжелательного хозяина, но сеньора тут же меня перебила. — — Ну
так и где этот Алёшка-оболтус?.. А, вижу! Стоит себе на столе и
пустым черепом прикидывается! А ну просыпайся, Длиннобородый! Ты
нам всем должен!..