—
Ы-ыыыы! — кровожадно протянул Кутито.
Я
обеспокоенно покосился на барона.
— Что, и
ему тоже?
Самеди
кивнул. И развел руками — мол, так и есть, ничего не
попишешь.
— И...
вам тоже?.. — спросил я, пока скелетообразная сеньора осыпала моего
приятеля всякими словами на чистом испанском.
— Увы —
да, — отозвался барон. — Лучше разбудите своего друга сами, а то
только хуже будет.
Я бочком
прошел мимо экспрессивно размахивающей руками сеньоры, мимо голого
скелета в головном уборе и осторожно похлопал Лёху ладонью по
костяной макушке.
— Эй,
дружище! К тебе тут это... кредиторы пришли... — проговорил
я.
Лёха
проснулся не сразу.
Еще добрые
полминуты он пытался притворяться мертвым. Ну, то есть напрочь. Но
потом, наконец, в его пустых глазницах испуганно засветились
красные огоньки.
— Очнулся,
слава Мадонне! — воскликнула сеньора Муэрте, чисто по-женски
вскинув руки. — Нет, ну вы только посмотрите на него! Ни стыда, ни
совести!
Барон
опрокинул остатки рома в свое невидимое горло.
— Ну что
ж... — подал он голос, и в комнате сразу стало тихо, как в
библиотеке. — Приветствую вас, господин Алекс. Очень, очень рад
нашей запоздалой встрече.
— Ы-ыыы! —
кровожадно подтвердило чудо в перьях. И неожиданно разумно добавило
для пущей выразительности: — Дал-жооок!
— Просто
отвратительно! — фыркнула сеньора. — Вот так просто взять и умереть
— не попрощавшись, не расплатившись, без предупреждения!
Лёха
прокашлялся.
— В свое
оправдание могу только сказать, что для меня это досадное
обстоятельство случилось так же неожиданно, как и для
вас!..
— Помолчал
бы лучше, раз сказать нечего! — звонко прикрикнула на него
костлявая дама.
— Увы,
господин Алекс, — развел руками барон. — Смерть для смертных —
штука традиционно внезапная. Однако готовиться к ней следует
заранее, чтобы потом никто не проклинал ваши бренные
кости.
— Подумать
только, и ради этой пустой головешки я пятерым подвинула дату
смерти! — возмущенно всплеснула руками наша единственная
дама.
— Ну,
справедливости ради тогда он был еще вполне мясистым молодым
человеком, — заметил Самеди.
— Господи,
Лёха, — проговорил я. — Ты же говорил, что христианин!..
— А я,
по-вашему, кто?! — взорвалась сеньора Муэрте — причем на этот раз
уже на меня. — Язычница, что ли? Между прочим, я тоже правоверная
католичка!
Я
кашлянул.