— Ну э...
Почему «тоже»? Он-то православный!..
Скелетушка
в платье ахнула.
— В самом
деле? Так он еще и о вере своей мне солгал, мерзавец!..
— И мне! —
прошамкал парень в перьях. — И мне солгал!
— Ты мне
должен!.. — продолжала наступать Санта Муэрте.
— И мне!
Мне должен! — почти простонал индеец.
— Кутито,
ну что ты лезешь? — не выдержала сеньора. — Что ты, как маленький?
За что он там тебе должен, за одну несчастную смерть?
— Не
несчастную, — возразил скелет в перьях. — А ужасную! За одну
ужасную смерть!
— Ну так и
встань в конец очереди со своей несчастной ужасной смертью, не
отвлекай мелочами людей!..
— Я не
понял, ты кем работал при короле, некромантом или личным ассасином?
— вполголоса спросил я Лёху, пока скелеты продолжали выяснять
отношения.
Тот тяжко
вздохнул.
— А чем,
по-твоему, занимаются придворные некроманты? Розы постригают в
саду? У нас ведь и умений-то, по большому счету, только два — из
гроба поднять или в гроб уложить. Но все это — только во благо
отечества!
— Ох,
Лёха...
— Что
Лёха-то сразу? Что Лёха? Да я, рискуя собственной жизнью служил его
величеству!
— Вижу, —
хмыкнул я.
— Эх,
Даня, не суди, да не судим будешь! Иной раз прибить какую-нибудь
сволочь с кучей покровителей — это самое что ни на есть доброе
дело.
Я
хмыкнул.
— Не могу
не согласиться. А барону ты за что задолжал? Тоже помог кого-нибудь
со свету сжить? — полюбопытствовал я.
— О, нет,
— отозвался Самеди, который, как оказалось, прислушивался к нашему
разговору. — Со мной у господина Алекса куда более тонкая, я бы
даже сказал, приватная договоренность. И обсуждать ее на людях мне
кажется делом неделикатным. Не так ли, господин Алекс?
Барон
поднялся со своего места, вытащил из кармана крупные часы на
цепочке и, взглянув на циферблат, негромко окликнул своих костлявых
коллег.
— Господа,
я прошу вас ненадолго прервать обсуждение идейных разногласий! Если
угодно, вы всегда сможете продолжить свою дискуссию в другом
месте.
Индеец и
Санта Муэрте тут же умолкли, повернув свои черепа в сторону
барона.
— Скоро
рассвет, так что пора заканчивать то, ради чего мы пришли, — с
прежней ленивой небрежностью в голосе проговорил Самеди. — Думаю,
сейчас самое время единственному живому в нашей компании выйти за
дверь, предоставив нам возможность без лишнего стеснения обсудить
все детали...