- Много болезней сейчас по земле ходит, - поделился один из
незнакомцев. – Есть такие, от которых люди зубов лишаются, а то и
руки-ноги ломают.
- Опасные болезни, - согласился Эрик. – Хватает же вам смелости
тут разгуливать, когда свирепствует эпидемия.
- А мы эту эпидемию лечим, - доверительно сказал самый крупный,
и, видимо, самый главный из гостей.
- Это чем же? – очень искренне удивился Эрик.
- Уговорами, - пояснил тот. – Проваливайте отсюда, и недуг
обойдёт вас стороной.
Эрик сокрушённо развёл руками:
- Не могу. От страха ноги к земле приросли.
- А жаль, с виду такой понимающий джентльмен, - пожаловался
здоровяк кому-то через плечо, и дальнейший разговор, видимо, счёл
ненужным. Кивнул своим людям, и те попёрли на Эрика стеной, на ходу
вытаскивая из-за поясов палки.
Эрик пожалел, что не может добраться до своих, спрятанных в
сумке у Тилли. Добежать до них он бы уже не успел, пришлось
встречать нападавших голыми руками.
Ему приходилось бывать в разных стычках. Хорошая драка была
такой же частью жизни, как хорошая попойка. Он выживал в побоищах
на улицах Дублина, ломал носы мундирам из гарнизона, после особо
памятного слушая носил кривой шрам, перечеркнувший рот. Но в этот
раз победителем ему было не выйти. Нападавшие были умелыми –
действовали явно не в первый раз. Не наваливались скопом, мешая
друг другу, а перекидывали добычу между собой, будто игрались. И
хотя Эрик, уворачиваясь от палок и раздавая пинки ногами, сумел
повалить и обезоружить одного, оставшиеся четверо ничуть не
расстроились. Оттеснили к телеге, отходили по плечам – и отступили,
когда Эрик, оглушённый особенно метким ударом по голове, упал на
землю.
Он пытался подняться, но руки не слушались, подгибались,
заставляя падать лицом в землю. Прошлогодние листья прилипали к
щеке, зрение мутилось и плавало, Эрик едва различал траву у себя
под носом. Как сквозь туман, он видел, как мимо прошли ноги,
прокатилось тележное колесо. Он даже не пошевелился, чтобы
отодвинуться – просто лежал, и в голове всё гудело.
Потом стихли голоса, мерный топот копыт и скрип телеги. Мимо
него раз-другой пробежалась Тилли, боднула в бок. Где-то сбоку
застонал Хэмиш – и Эрик, наконец, набрал достаточно сил, чтобы
подняться и кое-как встать.
Ситуация была крайне досадной. Самое обидное было в том, что сам
Эрик уже пару лет как избавлял окрестных фермеров от товаров,
предназначенных англичанам, прикрываясь гуляющими по округе
разбойниками. Сговорившись на пару монет и пару синяков, он
прибирал к рукам пшеницу, груши, яблоки – всё, что ему были
согласны отдать. И пока констебли безуспешно шлялись по дорогам,
отыскивая шайку грабителей, груши и яблоки таинственным образом
раскатывались по округе, возникая то под окном вдовы с выводком
ребятишек, то на пороге нищего фермера, весь год живущего на
болтанке из воды и картофеля, а то и посреди поля, на котором
паслась единственная корова огромной семьи.