— Вы сумасшедший.
— Я часто слыхал это слово. Смею, вас заверить, на самом деле, я
нормальнее многих так называемых приличных людей!
— Мне плевать, какой вы есть! Просто приземлите эту дьявольскую
штуковину и дайте мне сойти с неё!
— Как, Михаил?! Вы не знаете? Велодирижабли не приземляются.
Если посадить такую штуку, она больше не взлетит. Велодирижабли
путешествуют от крыши к крыше здания.
— Прекрасно. В таком случае, причальте к ближайшей крыше, и я
сойду.
— Вам не терпится попасть в лапы к жандармам?
Вот таким манером, пикируясь с Михаилом, заставляя его
удивляться, слегка развлекая, слегка насмешничая, немножечко
интригуя, Венедикт привёл «их» велодирижабль к Свято-Егорьевскому.
Причалил он в паре кварталов от нужного дома, чтобы внимания
соседей не привлекать. Спускаясь по чёрной лестнице с крыши, они с
царём всё ещё продолжали скандалить, но, оказавшись на земле,
«Коржов» был вынужден признать, что этой части города он не знает и
среди ночи идти ему некуда.
— Будет вам уже, — мирно сказал Венедикт. — Что за смысл вести
себя как барышня? Придёте, пообщаемтесь, один разок у нас
переночуете. Мы расскажем вам, что мы хотим. Ну, а там разберёмся.
Поймите, господин Коржов, ведь мы же вас в покое не оставим! Не
сейчас, так потом, так какой смысл вам убегать?
Уставший царь сдался и согласился.
Они вместе прошли полверсты до конспиративного дома. Когда до
него оставалось рукой подать, вдруг Венедикт ощутил запах гари,
услышал какие-то голоса. Он почуял неладное. Кинулся к дому — и
понял, что худшие подозрения подтвердились. Даже на фикус в окне
смотреть было не нужно — случилось ужасное.
Дом их горел.
Верхний этаж, где располагалась конспиративная квартира, был
объят пламенем. Медиум из столовращательного кружка, Валентина
Архиповна, дворник и масса знакомых и незнакомых соседей носились
по двору, выкидывали из окон свои пожитки. Несколько жандармов
сновали тут же, не обращая внимания на погорельцев. Их взгляды были
обращены на крышу здания, где металась Вера Николаевна. Лицо её,
блузка и юбка все были в саже, но сдаваться она не намеревалась. В
руке у соратницы был пистолет.
— Ваши дни сочтены! — прокричала она из ловушки. — Нас много! Не
надейтесь! Долой самодержавие! Да здравствует партия
народников-марксистов!!!
— Батюшки, — промямлил Михаил, увидев всё это. — Бедная бабушка!
Со страху умом тронулась, кажись!