Такие вопросы встали передо мной в
тот момент. Но ответить на них я не успел. Почти сразу меня
окликнул знакомый голос:
– А ты и правда чудной. С детишками
фрорри возишься.
Я чуть было не вскрикнул от
неожиданности. Даже вниз едва не полетел. Но голос я узнал почти
сразу, хотя не слышал его с первого дня в этом мире.
На соседней ветке сидела Норра,
девушка-кошка из дикого Айма.
– А, это ты! Ну, привет.
– Привет.
– Думал, ты давно уехала. Вернулась
к своим.
– Я жила в гостинице.
– Не видел тебя там. Я пару раз
совал туда нос и...
– Знаю: ягоды продавал. И на свой
балаган зазывал, как шут какой-нибудь.
– Ты видела представление?
– Фырь! – только и ответила
Норра.
Я знал, что не видела. Ведь я же сам
продавал билеты, и уж такую красавицу ни за что бы не
проворонил.
– Оно получилось отличным. Наше
представление. Дети были просто на высоте.
– Ну да.
– Жаль, что тебя там не было.
– Прямо так уж и жаль?
– Я тоже выступал. Играл одну из
главных ролей.
– Гонял наших котят, чтобы
заработать, знаю. Прямо как Питр.
– Я заплачу им.
– Угу.
– Серьёзно! Это работа, а не...
не...
– Использовать труд местных детей,
платя им объедки.
– Другие вообще не платят. Или
платят гроши. А в поле работать куда тяжелее, чем кривляться на
публике в дорогих одеждах.
– Все вы одинаковые, – сказала Норра
задумчиво. – И ты, и твой папаня, и Питр... Вы пришли на наши
земли, впрягли наших детей в работу, построили тут дороги и дома.
Скоро, вон, и ручная магия будет. Раньше, в старые времена, Равнины
принадлежали Айму. И магия была нашей.
– Я... ты...
– Что, Рэй?
– Это на тебя здешняя жизнь так
подействовала? Раньше ты такой не была. Мы виделись всего раз, но я
запомнил тебя другой.
– Какой же?
– М-м-м... красивой. Грациозной.
Такой, в которую можно влюбиться.
Говоря это, я раз пять порадовался,
что вокруг темно. Я сильно раскраснелся, произнося все эти
комплименты. Норра и правда была красивой, и она мне нравилась. А
потом я вдруг вспомнил, что фрорри видят в темноте. И моё смущение
ей хорошо заметно. Я покраснел ещё сильнее.
Девушка, наконец, сказала:
– И всё же, ты странный. Я почти не
выходила из гостиницы, тут ты прав. Отношение к нашим, особенно к
фрорри фори, к диким, оно поменялось. Нас тут презирают. Боятся и
презирают. После того, что случилось с Синим Домом, это особенно
заметно. Но ты... ты другой. Я вчера говорила с одной девочкой, с
Манни.