В спор встрял сам хозяин:
— Будет тебе, Нивар! Испокон веков ведь так завелось — без
Защитников же верная гибель, и остаётся только разбредаться
поселенцам по окрестным хуторам. То, что твой отец выстоял — честь
ему и хвала, конечно. Но напрасно ты на Аргниста зуб точишь: не
было в его словах никакой хулы и злобы.
Нивар пробурчал в ответ что-то неразборчивое, и ещё пару часов
хуторяне спорили о том, стоит ли помогать Аргнисту или нет. И
большинство склонилось к тому, что всё-таки надо. Что он такой же
хуторянин, как и все здесь, и не раз выручал от беды неминучей. А
что Нивар обиду на Аргниста держит — так это его, Нивара, личное
дело.
Стали думать, как же это провернуть. У себя на хуторах они бы
оказали существенный отпор не то, что южным толстосумам, но и даже
самому Вольному Войску, буде оно неожиданно решится напасть. Но вот
в чистом поле хуторяне вряд ли могли явить себя как серьёзный
противник. Конечно, когда воевали с рыцарями полвека назад, и на
ихнюю территорию хаживали — но то когда было-то. С тех пор много
воды утекло, два поколения сменилось, и навыков наступления у
новобранцев было куда меньше, чем у стариков.
Однако неожиданно в разговор вклинился Нивар, который прежде
отмалчивался в сторонке. Он напомнил, что у хуторян есть кое-что,
от чего королевские рати сразу же побегут, как трусливые зайцы.
Мало того, что у южан сразу пропадёт всякое желание идти порабощать
хутора, так ещё и Аргниста это поможет спасти, раз уж так
неймётся.
Настроение собравшихся сразу поднялось, и со свистом и хохотом
они стали составлять план похода на юг. До поздней ночи совещались
гости Харлага, а потом отправились по родным хуторам отсыпаться да
готовить всё необходимое.
***
Худощавая фигура Каранда величественно возвышалась на троне в
главном зале Мальдены — замка, бывшего столицей сначала Ордена
Звезды, потом Всевеликого Вольного Войска, а теперь — Северной
Провинции. Новый правитель восстановил многие орденские порядки —
например, красная ткань теперь устилала полы не только по
торжественным случаям, а постоянно. Серебряная посуда вернулась из
сокровищницы на господский стол. Крестьяне снова стали кланяться
перед вельможами и платить десятину. В общем, всё напоминало о
возвращении рыцарских времён.
Каранд внимательно слушал доклады о положении дел в его новых
владениях: сколько собрано десятины, скольких крестьян выпороли за
несоблюдение нового Устава, сколько недовольных новыми порядками
выявили доносчики. Не менее тщательно всё это конспектировал
стоявший за конторкой писарь.