Эта галактика вообще не была
занесена в списки скррархов. Но пирамиды, которые он видел вокруг
себя, были выстроены под руководством их инженеров. Это была ТА
САМАЯ планета. Планета, на которую они возлагали надежды на
спасение.
Для того чтобы убедиться
окончательно в своей правоте, Хорриакх, едва касаясь лапами почвы,
направился к центральной пирамиде. Ему очень мешала низкая
гравитация, он привык к куда большей. Понятно, что на планете с
таким притяжением не задержится ни одна атмосфера. Хорриакх
предполагал, что эта планета тоже пережила катастрофу. Скорее
всего, ледяное ядро планеты под влиянием каких-то процессов
расплавилось, и планета стал легче. Последствия – он видел сам.
Хорриакх добрался до обветренных
ступенек и, перепрыгивая сразу через пять, начал свое восхождение.
Поднявшись на вершину, он опустился на колени на испещренный
скрраршьими иероглифами пол и поднял забрало шлема. Холодная
разреженная атмосфера планеты коснулась его морды, заставив коротко
вздрогнуть. В висках тут же заломило, оранжевый мир вокруг
подернулся красноватым маревом. Разрывая твердую кожу, под напором
чудовищного давления потекли струи бурой крови, густой и легкой,
закапали на порыжевший камень жертвенной плиты. За миг до того, как
сознание его покинуло, Хорриакх успел задвинуть шлем на голову и
ткнуться ею в пол.
Когда он очнулся, жертвенной плиты
уже не было. Вместо нее в полу пирамиды зиял темный провал.
Сомнений больше не оставалось. Код его крови был распознан. Перед
Хорриакхом доживали последнюю прочность творения его древних
сородичей.
Несколько часов он потратил на то,
чтобы прочесть и расшифровать летопись внутри пирамиды. Он знал,
где ее искать и нашел почти сразу. Язык, на котором была составлена
летопись, был ожидаемо куда более древним, чем самые старые записи
в закрытых архивах, но основное переводчик сумел донести: планета
погибла и боги, которые помогли подняться цивилизации, так и не
пришли на помощь. Обитатели не видели пути спасения,
кроме…
Дальше запись
отсутствовала.
До самого заката здешней звезды он
просидел на вершине пирамиды, уронив лапы на колени. С ним
творилось что-то плохое, но сенсоры скафандра упорно указывали на
то, что он здоров. Хотя им давно уже следовало провести хотя бы
поверхностную диагностику.