— Разве дочь человека может иметь привлекательность?
Словам Мастера Олерана уже две тысячи лет, но они остаются
актуальными и в наши дни. «Ущемленные красотой и разумом смертные
полны зависти, жадности и наглости».
— Мастер Олеран говорил кое-что еще. «Не судите полуэльфов
за их зов крови». У нас с тобой, брат, разные вкусовые
предпочтения. Часть моей природы склонна видеть в людях то, чего не
видишь ты.
— Это умственная ограниченность, с которой ты должен
бороться. В конце концов, пора определиться, чьей расе ты хочешь
принадлежать. Ты провоцируешь недобрые мысли своим поведением. То
пропадаешь в грязных людских городишках, то флиртуешь с эльфийками.
УНарамакила завидное терпение, но
Исилиэль обзаводится приятными знакомствами и получает знаки
внимания от достойных эльфов.
—Исилиэль
потрясающая,— улыбнулся уголком губ Риандельэлиен. —
Я знаю, как сильно ты,ВелаяиНарамакил хотите нашей свадьбы. Но она достойна
лучшего, а не полуэльфа с духовной нищетой и плотскими
слабостями.
— В твоем голосе я слышу сарказм, Риандельэлиен. —
Анарендил перелистнул еще одну страницу. — Завтра Осенний
Эквинокций. Я приготовил тебе особенный подарок и надеюсь, ты
проявишь смиренномудрие, приняв его. Не забывай, я желаю тебе
лучшего, вопреки твоему маленькому изъяну.
— Твоя удивительная способность завуалированно оскорблять
меня достойна оваций, брат. У меня для тебя тоже будет подарок,
который, надеюсь, заставит тебя задуматься о своем несправедливом
ко мне отношении. Эста
йхи[1].
— Ми
йхи[2].
На этом их обмен любезностями был окончен, и Риандельэлиен
покинул библиотеку.
У меня остались смешанные чувства. Отчасти его было жаль.
С самого детства ему приходилось жить в окружении самовлюбленных
эльфов. Несложно представить, сколько оскорблений и унижений он
вынес. Но Риандельэлиен не воротил нос от Дыхания Жизни,
пользовался всеми благами и привилегиями эльфов. Значит, хоть
наполовину причислял себя к ним. А мы — те, кого они с радостью
называли смертными, на дух их не переносили.
Вернув себя к цели своего визита, я продолжила прогулку,
дожидаясь, пока последний эльф не уляжется в теплую, мягкую
постельку. Лишь Риандельэлиен остался безутешен. Занял софу с
резным изголовьем в одной из малых гостиных и, бесцельно глядя в
окно, был глубоко задумчив. Видимо, понял намек брата. Раз тот
выразил надежду, чтобы Риандельэлиен не отверг подарка, логично,
что этот самый подарок может ему не понравиться. Даже я,