Полковник
помолчал, глядя сквозь и поверх кардинала большими темными глазами.
Он справился с собственными руками и сложил их на край стола,
ладонь на ладонь.
- Это
рискованно, - нейтрально заметил Джани.
-
Безусловно. Но стремительные взлеты происходят только так. Вы
ставите на кон все... или возвращаетесь к прежнему существованию,
пока, наконец, палатинцев не распустят за ненадобностью.
- Гарантии?
- осторожно осведомился итальянец.
- Вы
полагаете, Папа забудет людей, которые спасут его из хищных рук
ассириян? - усмехнулся кардинал. - Боскэ не такой
человек.
- Не
сомневаюсь, - без улыбки качнул головой Джани. - Я пока не имел
чести лично лицезреть почтенного Гильермо Боскэ, однако наслышан о
его благочестивости, а равно иных достоинствах. Но я договариваюсь
не с ним, а с вами, кардинал-вице-канцлер.
- Ну что
же, - Морхауз вдохнул и выдохнул, понимая, что договор заключен. -
Давайте детализируем наше ... соглашение.
[1]
Палатинская Гвардия, один из четырех видов вооруженных сил
Ватикана, занималась главным образом охраной Папы и кардиналов. В
реальности упразднены в 1970 году.
Гильермо
никогда не видел моря и всегда полагал, что если такое случится,
впечатления окажутся незабываемыми. Правильно говорят - бойся,
человече, твои желания могут сбыться. Леон увидел море, вернее его
маленький кусочек, в предрассветной полумгле, когда небольшой
сухогруз принимал неофициальных пассажиров. И последующие
впечатления действительно оказались незабываемы. К сожалению,
отнюдь не с хорошей стороны, впрочем, к ударам судьбы неудачливый
понтифик уже начал привыкать.
Человек, не
сведущий в корабельных делах, всегда теряется при необходимости
внятно рассказать о том, что видит в стальной утробе. Так и
Гильермо смог бы описать свое новое место жительства лишь как
«между большим железным ящиком от пола до низкого ржавого потолка и
другим ящиком, который пониже, но с тремя трубами». Пассажирам на
этом кораблике не полагалось ничего, кроме вечно холодного титана с
горькой водой и бесплатного выкидывания за борт в случае смерти или
болезни. Так что каждый обустраивался, как мог, в соответствии с
запасами.
Было сыро.
И холодно - отопление вряд ли работало, даже если бы кто-то и
поднял заслонки теплоотводов от старенького дизеля. Боскэ закутался
в широкую, болотного цвета, куртку, спрятал кулаки глубоко в
рукавах, а затем вообще продел руки внутрь, сложив их на груди. От
такого положения пальцы быстро немели и затекали, зато казалось,
что так получается немного теплее. Странное дело, в разбитом на
секции полупассажирском трюме помещалось не менее сотни человек,
которые должны были производить сами собой много тепла, однако его
словно высасывали без остатка ржавые борта.