Катя затихает внезапно, ее тело все еще продолжает дрожать, но всхлипы сходят на нет.
— Мне нужно в ванную, — шепчет она едва слышно.
— Давай помогу, — поднимаюсь я, но она так быстро соскакивает с моих колен, что я не успеваю ее остановить.
— Я сама, — с этими словами она снова скрывается в ванной.
— Умойся и спускайся вниз, — требую я, постучав в дверь. — Не заставляй меня возвращаться за тобой, — снова угрожаю. — Хотя нам обоим это могло бы понравиться, — добавляю уже тише, представив себе нас в постели.
Никак не могу выбросить из головы обиженное личико Кати и полные слез глаза.
Несмотря на комичность ситуации, боюсь, что, даже если она обожглась из-за моей реакции, Катя могла обидеться и промолчать о своих ранах, поэтому на всякий случай вытаскиваю из шкафа аптечку, которую, как я помню, Катя ранее туда положила.
В тот момент, когда я уже решил, что мне все-таки придется силком ее из ванной вытаскивать, Катя наконец появляется в дверях. Она явно приняла душ и немного успокоилась.
— Иди сюда, — приказываю ей, указывая на стул. Бросив на меня настороженный взгляд, она молча подчиняется. — Покажи мне руки. Ты ранена?
— Я в порядке, — отвечает, протягивая свои ладони вперед. — Вот.
— Ты уверена? Могла не заметить, — настаиваю, оглядывая ее сверху вниз. Но видимых ран не нахожу.
— Нет. Я успела тряпку накинуть, когда оно загорелось, — мямлит Катя, отводя взгляд.
— Так и что тут все-таки случилось? — голос самый что ни на есть серьезный. Даже брошенный на меня взгляд «Ты серьезно?» меня не прошибает.
— Оно загорелось, — повторяет Катя, будто это что-то объясняет.
— Тряпка, что ли? — делаю вид, что не понимаю.
— Мясо, — выдавливает она сквозь зубы. — Это все ты виноват. «Посолить, поперчить — и на сковородку», — передразнивает она меня, вскакивая на ноги. — А про масло забыл сказать. Я слишком поздно вспомнила. Мясо уже пригорело. Налила сверху, а оно взяло и загорелось, — голос Кати снова наполняется слезами.
— Ну все, все, — я прижимаю ее к себе, успокаивая, как маленького ребенка.
— Я же сказала, что не умею готовить, — бубнит она куда-то в мою грудь.
— Каюсь, виноват, — признаю я. — Подумал, что ты шутишь.
Катя удивленно вскидывает голову, встречаясь со мной взглядом, но тут же отворачивается, скрывая от меня свое лицо.
Запускаю ладонь в ее волосы и обхватываю ее затылок. Заставляю запрокинуть голову и посмотреть на меня.