- Увы, - развел я руками и отодвинул стул для тети. – Пока
ничего.
- Понятно, - Сирил поднял на меня воспаленные глаза. Похоже, он
совсем не спал ночью. – Виктор, твой дворецкий сказал, что у тебя
есть гимнастический зал. Побоксируешь со мной?
- Разумеется, - согласился я, присаживаясь напротив кузена.
Радовало уже то, что он не бросился искать утешения на дне бутылки.
– Только я ведь значительно тяжелее тебя.
«И намного сильнее», - этого я, конечно, озвучивать не стал. Не
стоило лишний раз расстраивать Сирила.
- Ничего, - отмахнулся он, принимаясь за отбивную. – Мы ведь не
всерьез!
Впрочем, с последним бы я поспорил. В гимнастическом зале Сирил
наседал на меня с такой яростью, будто внезапно превратился в
берсеркера. Признаюсь, мне пришлось изрядно попотеть, защищаясь от
его наскоков. Быть может, стоит всерьез заняться боксом? Или, по
крайней мере, изредка захаживать в клуб, чтобы поразмяться не
только с грушей, но и с живыми противниками. Хм, а ведь сейчас
многие наверняка не прочь были бы со мной подраться...
После разминки с Сирилом я отправился к своим крошкам, с
которыми и провел остаток дня. Купленный недавно Echinocactus
grusonii капризничал, видимо, ему требовалась более высокая
температура. Зато смотрелся он замечательно: красивые
пропорциональные стебли этого вида кактусов покрыты густыми
«золотыми» колючками. А как восхитительно он смотрелся среди
ярко-красных японских культиваров Hibotan!
Однако мысли о распускаемых в городе слухах меня не отпускали. Я
сам себе напоминал кактус, ощетинившийся иголками для защиты от
грубых рук и слов.
Предположим, мистер Клариджес откликнется на мою телеграмму. Что
делать дальше? Не предъявлять же каждому встречному письмо мистера
Клариджеса, и даже если он приедет лично, как донести его слова до
общественности? Проще иметь дело с мировым судом, там достаточно
дать показания под присягой. Суд общества бывает куда суровее и
охотнее верит в дурное, нежели в хорошее. Признаюсь, я не подумал
об этом заранее...
Мне требовалась подсказка, поэтому, оставив своих питомцев
внимать Шопену, я отправился в свою спальню. Обычно такими делами я
занимаюсь в кабинете, но из-за присутствия в доме Сирила и тетушки
Мейбл пришлось перебраться в более уединенное место. К тому же я
именно здесь припрятал от кузена свою любимую выпивку...