Соль и вино - страница 5

Услышала только всплеск воды. Резкий, неестественный, раздирающий летний зной всплеск.

- Ага! Я слышу вас!

Волнение тут же вспорхнуло с детских плеч и Клариче пустилась к озеру Санта Луче. Всплески еще несколько секунд бились в такт ее бегу, пока совсем не стихли.

- Я все слышала! Я сейчас… сейчас найду вас! - Запыхавшись, кричала она. - Антонио! Лоренцо! Я слышала! Я…

Туфельки замерли на тонкой полоске песчаного берега, отделяющем зелень травы от ослепительной озерной глади.

Она прищурилась и прикрыла глаза ладошкой, отгораживаясь от всевидящего солнца.

Оно было столь ярким в тот день.

Столь ярким, что всплывший над водой светловолосый затылок светился в его лучах золотым нимбом.

- Лоренцо! Лоренцо?..

Брат не отвечал.

Что-то неестественное, незнакомое сковало ее тело. Клариче вдруг стало так холодно, как если бы солнце и вовсе никогда не обращалось к холмам Тосканы, как если бы это она лежала в озерных водах лицом вниз. Но она ведь не лежала. Это был брат. Лоренцо — старший наследник и любимец ее матушки. Он лежал, обездвиженный и промокший, а пара его сандаликов продолжала одиноко стоять подле тонкой липы.

Оглушительный, страшный детский вопль пронзил берег озера Санта Луче в тот день.

В день, когда столь ярко светило солнце.

Глава 1.

1670 год.

Как же хорошо в темноте и прохладе… И этот запах...

Запах винных погребов всегда был мне милее всего. Сладковатый, тяжелый и дурманящий, он убаюкивал, даровал ощущения спокойствия и мира. Как и тьма, что царила здесь, рассеиваемая лишь огнями свечей.

Если бы сегодня я была одна, а не под испуганными взглядами двух десятков рабочих, было бы совсем славно - мужчины портили сладкий аромат погребов, примешивая к нему соленый запах пота и мешковины. На миг мне показалось, что даже их страх пахнет чем-то кислым, а потому решила покончить с проверкой скорее.

Я подняла одну из свечей вровень с бокалом, чтобы оценить цвет вина.

Темно-рубиновый. Прозрачный. Яркий. Как и должен быть. Запах… Фруктовый. Свежий. Легкий. Как и должен быть. Вкус...

- Мне показалось, что брунелло горчит, мадонна.

Голос Паоло разрезал напряженную тишину. Из всех собравшихся рабочих, только виноградарю хватало смелости говорить со мной и глядеть на меня прямо. Оно и не удивительно. Для остальных я была хозяйкой, негласной «Принцессой Тосканы», а для Паоло все еще оставалась маленькой девочкой, которую дедушка когда-то привел на винодельню.