– Лежи, раз уже спалился.
– В-ваше… – простонал несчастный обеспокоенно.
– И не извиняйся, – добавила женщина, посмотрела на гостя
насмешливо. – Марион, будь добр, оставь нас завершить начатое.
Подождите… там где-нибудь…
Она вернулась к любовнику, зарываясь пальцами в светлые курчавые
волосы на его груди, и я поспешно отвернулась, сообразив, что наше
присутствие её не смутит.
– Ну, пять минут отчего ж не подождать, – рассмеялся Марион и
вышел.
Пересёк неширокий коридор, распахнул дверь, прошёл, свалил меня
на кресло и посмотрел в мой пылающий от смущения лик. Я вот прям
чувствовала, как горят щёки, и шея, и лоб.
– Ну дела! – заметил принц ошарашено. – Впервые мне изменили
раньше, чем изменил я. Странные, надо признаться, ощущения.
– Это отвратительно! Мерзко! Я не желаю здесь…
– Не петушись. Уверен, они справятся минут за десять. А пока
займёмся твоей ногой. И едой. И, кстати, винца я бы сейчас хлебнул.
Малость.
– Тебе уже хватит! – рявкнула я.
Принц взъерошил волосы на затылке.
– Красотка, да? И бровью не повела, зараза! Вот это женщина!
– Вот и женись на ней! Вы достойны друг друга. А про Золушку и
думать забудь!
– Про кого?
Я прикусила язычок. Отвернулась, всем видом демонстрируя своё
отвращение. Развратники. Фу! Марион рассмеялся (но в его смехе
сквозила растерянность) и вышел. Я попыталась встать. Получилось:
нога ныла, болела, но терпимо, не так, как недавно. Однако,
понятное дело, далеко я с такой ногой не уйду. Я снова опустилась
на диван и осмотрелась.
Изумрудные шпалеры со сценками из каких-то мифологических
сюжетов (я заметила грифона и пару единорогов), изящные столики,
креслица, ковры, подушки, причём валяющиеся как на креслицах и
танкетках, так и на коврах. Хозяйка дома явно любила уют и умела
жить с комфортом. Повсюду – вазы со свежими цветами. На столиках –
блюда с апельсинами, мандаринами и неизвестными мне фруктами. И
шоколадом. А уже был? И бутылки с вином… Дрова в высоком камине,
отделённом от входа экраном, слабо тлели, но от них дышало
теплом.
Красиво жить не запретишь! Особенно, когда ты – любовница
принца. Или нет? Откуда я взяла, что… «Мне изменили раньше, чем…».
А нет, всё верно.
Ну то есть, если бы вчера всё получилось с Катариной, и Марион
изменил бы фаворитке первым, то и не переживал бы? Не понимаю таких
отношений. Честно. Не то, чтобы я это осуждала, в конце концов,
люди взрослые, но… Противно как-то. В мире животных! А ведь впервые
за это время у меня даже какое-то тёплое чувство появилось к
беспутному принцу: всё-таки он меня спас. Мне даже показалось, что
в нём есть что-то хорошее, а не только… ну вот это.