— С Чёрным Сталкером небось? —
усмехнулся я.
— Да не, вот мне он рассказывал про
какого-то Вольгу, мужика в возрасте, форменного мудреца, —
рассказчик хохотнул, а у меня по всему телу побежали неприятные
мурашки. Нахлынули воспоминания, я с трудом скрывал свою реакцию,
тянул улыбку. — А кто-то говорил, что он и с туалетом дискуссии
вёл, как засядет в кабинку, так и сидит, часами спорит будто с
кем-то. Так вот, пару месяцев назад, заявляется это чучело в
Предбанник. А у нас как раз сходка была. Все навеселе, на
расслабоне…
— Что за сходка? — перебил
я.
— Это когда раз в полгода сюда
ветераны приходят, бывалые сталкеры из центра Зоны. Их Старший
принимает, как дорогих гостей, говорят, все они его друзья. Ну вот
была сходка в тот день. И значит, пошёл вечером, как мне
рассказывали очевидцы, Трутень сначала к Свинцовому. Прозвище у
Свинцового крутое, а харя широкая и детская. Но репутация у него
очень хорошая. Подходит, значит, и говорит: «Свинцовый, ты меня не
знаешь, но я о тебе наслышан, вот тебе от меня подарок». И достаёт
новенькую винтовку штурмовую. Эту… Как её. Неважно, в общем,
иностранную, новенькую, она чуть ли не в масле с завода. Но
Свинцовый поблагодарил и подарок оценил, говорит: «Я с таких
стрелял, но эта прям чудо, как-то даже и легче по весу». Потом,
значит, пошёл Трутень к Буряту. Подарил ему компас, ну обычный
такой, говорит: «На память». Ну, Бурят вежливый, подарок принял,
хотя у виска, конечно, покрутил. А потом он к Седому подошёл, даже
не спрашивай к какому, у нас тут в Зоне Седых полно, даже у меня
уже пробивается. Вручил Трутень ему шлем с респиратором, такой
потрёпанный. Уж не знаю, я бы даже и не принял, выкинул бы. —
Ванька-рассказчик замолчал и о чём-то задумался. Тихо потрескивал
костёр, пожирал новые поленья, которые только что подкинул
Дима.
— Ну а мораль истории какая? — спросил
я.
— Ну какая? Вон, пошёл Трутень в дома
заброшенные и повесился. Всё. Это его предсмертные подарки были,
воля его. Ну а эти трое как наутро узнали, так и сели на месте.
Теперь они боятся расстаться с этим барахлом. Трутень, как знал,
самых суеверных выбрал. Один только Свинцовый не нарадуется, у
него-то подгон хороший, ствол новёхонький.
— Ну и зачем он это сделал? В чём
смысл? — спросил я.
— Да нету тут смысла, —Дима развёл
руками. — Это же тебе не басенка и не притча, чтобы с
моралью.