— Слушайте, люди, Ореи! — проревел
Кау. — Теперь я вождь клана Волка!
— Отцеубийца! Святотатец! Бог Грозы
истребит тебя! — раздались со всех сторон выкрики, но Кау лишь
презрительно усмехнулся.
— Истребит, говорите? — с этими
словам он швырнул отцовскую голову прямо к подножию каменного
идола. Толпа охнула.
— Видите?! — закричал Кау. — Это мой
хвар! Бог принимает мою жертву и благословляет моё вождество!
Его размалёванное боевыми цветами
лицо было ужасно — одновременно исполнено гнева и отрешённо, оно
казалось копией лица каменного бога Грозы — с остановившимся пустым
взглядом, острой бородой и вислыми усами. Кау вертел головой,
высматривая угрозу, и четыре тугих косы на бритой, удлинённой в
младенчестве голове, били по его плечам, извиваясь упруго, подобно
чёрным змеям.
Уже взявшиеся за кинжалы и палицы
вожди опустили оружие и задумались. А Кау, воспользовавшись их
замешательствам, продолжал страстную речь. Он походил на бегуна на
крутом склоне, который несётся и не может остановиться, потому что
иначе тут же упадёт и свернёт шею.
— Слушайте меня, воины-ореи! — от
напряжения его кадык резко дёргался вверх-вниз, а глаза почти
закатились — он словно бы до сих пор пребывал в священном трансе
палатки духов. — Мой отец Пеку был стар и слаб, и бог Грозы избрал
меня. Он наделил меня великим хваром, чтобы вести вас к подвигам и
добыче! И я поведу нас на восток, туда, где восходит солнце, где
живут племена, богатые медью! Мы отнимем у них их рудники и
заставим их делать оружие для нас — не за большие стада скота, как
сейчас, а потому что они станут нашими рабами! А потом с этим
оружием мы пойдём дальше, к самому обиталищу богов, и покорим
сказочные народы, которые живут там в богатстве и праздности!
Чувствовалось, что вождей и простых
воинов, которые присутствовали здесь, слова молодого вождя
захватили. Да и Бхулак понимал, что Кау предлагает самый
естественный для их народа путь, и сам бы поддержал его — будь он
свободен в своих действиях.
Но то, что Кау начал кричать дальше,
Бхулак не поддержал бы ни при каких обстоятельствах — даже если бы
ему приказал это сделать Поводырь.
— Но прежде мы убьём всех проклятых
эратцев, которые ещё остались в живых и прячутся между нами! — речь
молодого вождя достигла апогея ярости. — Они ненавидят нас, это их
женщины-колдуньи навели на нас порчу, из-за которой людей губит
чёрная болезнь! А их мужчины втайне точат ножи, чтобы вонзить нам в
спины! За это мы убьём их всех! Зачем они нам теперь, когда мы
уходим на восток — нам больше не нужны их зерно, горшки и ткани,
всё это мы в изобилии найдём в новых краях, а проклятая Эрата пусть
сгинет с лица земли!