— Это такая радостная весть,
странники, — вновь обратился к гостям Лот, похоже, вовсе не
разгневанный тем, что жена подслушивала. — Я готов был выполнить
совет моих гостей, ибо думал, что они Божии посланцы. Но, наверное,
я ошибался: ведь ты говоришь, что это Он сказал Авраму чтобы мы
остались… Тебя зовут Пастух, почтенный гость, а мы с дядей и сами
пастухи, и вожди пастухов от юности нашей доныне. Плохо пастырю
оставлять стадо своё. Хоть и грешный это город, но мы тут живём уже
много лет, тут наш дом и всё богатство, и все родичи мои… Трудно
покинуть место, где ты укоренился, где лежит сердце твоё — вот так,
сразу и не оглядываясь.
— Я очень рада, муж мой, мы останемся
здесь и будет счастливы, — склонила голову жена Лота. — Господь
привёл нас в этот город, и не след нам его покидать.
Сияющее лицо женщины не оставляло
сомнений в искренности её слов. Да и Бхулака такой исход вполне
устраивал. А когда он пробудит эту свою дочь, и она сделает то, что
желает Поводырь, всё пойдёт легко.
Он расслабился, переменил позу,
удобно облокотись на подушку из гладкого камня, с удовольствием
съел сладкий финик и запил вином.
— Но всё же, почему вчерашние негодяи
оставили дом ваш? — врача, похоже, вопрос ухода из города,
интересовал мало, он упорно требовал удовлетворить своё
любопытство.
— Я и сам не знаю, — задумчиво
пожевав губами, ответил Лот. — Они все вдруг стали… словно бы
слепы, кричали что-то несуразное, бессмысленно бегали, натыкаясь
друг на друга. Обо мне и гостях как будто забыли. Я испугался,
вбежал назад в дом и закрыл за собой двери. Вскоре они разбежались
по соседним улицам, и стало тихо… Но прошу вас, гости мои, пейте и
ешьте! Давайте вселиться и праздновать то, что мы остаёмся! Дочери,
подлейте нам вина.
Однако несколько минут спустя Бхулак,
обладавший невероятно тонким слухом, тревожно вскинул голову. На
улице что-то явно творилось, что-то недоброе — он словно бы ощутил
оттуда призрачное дыхание зла. Вскоре все остальные тоже почуяли
неладное и тревожно замолкли.
— Я пойду на крышу, погляжу, что
случилось, — сказал Лот.
— Мы с тобой, — поднялся Бхулак и
пошёл за хозяином.
Домочадцы Лота в сопровождении Даму
двинулись следом.
Они вышли на плоскую кровлю, которая,
как и у всех домов в городе, предназначалась для семейного отдыха
прохладными вечерами. Оттуда прекрасно просматривалось пространство
перед воротами. Его заполоняла небольшая толпа в пару десятков
человек, впрочем, кажется, людей там всё время прибывало. Это были
исключительно мужчины, и, судя по их поведению, или пьяные, или
нехорошо возбужденные иными снадобьями, или и то, и другое.