Повертел башней, оглядываясь, а за
правое плечо снова немка дергает. И рукой тыкает, погонщица,
блин.
– Куда сейчас-то? Мокреть
сплошная!
Деваха не унимается, лопочет на
своём, пальцем тычет. Чего она там показать мне хочет?
Развернул машину. Прошел, хрустя
кустами, вдоль болота. Опа! Похоже, брёвна старой гати. А на наших
картах её не было, это я хорошо помню. Но вот выдержит ли старая
дорога «Саранчу»? Это прям всем вопросам вопрос. Ну, с другой
стороны, попробовать можно. А девка всё не унимается, трясёт плечо,
на дорогу показывает.
– Да понял я, понял!
Шагоход, скрипя бревнами, осторожно
шагнул на гать.
К СВОИМ!
Как я выходил к нашим, как матюками
доказывал злой пехоте, что я не враг, а вахмистр отдельного
Иркутского казачьего корпуса Коршунов, и что мне надо к своим – это
отдельная песня. И как потом до хрипоты спорил, доказывая, что
шагоход теперь – моя собственность, ибо что с бою взято, то свято.
И не надо мне медали «за особые воинские заслуги», вы мне машину
отдайте! Это штабным. И это уже со-овсем другая история.
А вот про то, как попал на заметку к
полковому батюшке, рассказать стоит. Отец Илларий шибко серьёзен у
нас. После кажного боевого задания расспросит: что да как, а уж
ежли смерть вражья случилась – в обязательном и срочном порядке к
нему на исповедь. Вот и тут, как увидел меня – сразу:
– Сын мой, вижу я, что у тебя есть
настоятельная потребность со мной побеседовать.
Есть – так есть. Препираться, что ли?
Я сперва думал, он из-за девчонки меня на заметку взял. Явился в
большую палатку, заменяющую нам полковую церковь, и сразу говорю:
так мол и так, бать, не было у меня с ней ничего.
А он рукой этак отмахнулся и
спрашивает:
– Убивал?
– Было. Даже не знаю, как сказать:
одного или двоих?
Запросил Илларий подробностей. Я, как
есть, ему вывалил: одного – сам, штыком, второго – девка, вилами,
воспрепятствовать не успел.
Задумался он, бороду аж в кулак
зажал:
– А скажи-ка, сын мой, приходилось ли
тебе ранее убивать?
Я чуть не засмеялся:
– А как же, батюшка! Многажды.
– Тогда скажи: отличались ли твои
сегодняшние ощущения от прежних?
Вот тут мне не по себе стало. Это
чего такое со мной сделалось?
– Отличались, – говорю. И про чувство
странное, когда жирного заколол, рассказал.
Сидит батёк, испереживался весь,
только что бороду не жуёт.