— Единственное, что меня смущало, так это то, что за две недели
он ни разу не попытался на меня залезть. Я списывала это на возраст
и тяготы поездки. Но в «Ротари», где мы заняли целый особняк и
прожили не меньше месяца, ничего не поменялось. Герцог был всё так
же приветлив и добр, не обделял меня подарками и вниманием, но не
более. Всё прояснилось в один момент. Однажды в мою комнату
ворвался пьяный вдрызг Райвон. И хотел он, конечно же, меня. Я
пыталась его образумить словами, но завалил меня на кровать и начал
рвать на мне одежду. Тогда я пригрозила жалобой герцогу. Райвон
отстал. Но вылил на меня то, что, как выяснилось, знал последний
слуга в свите...
Тут я уже не смог сдержаться и перебил девушку. Не надо быть
особо приближенным, чтобы это заметить — герцога не интересовали
женщины. Достаточно было вспомнить вереницу пажей, окружавших его
светлость, нередко задерживающихся на ночь в его шатре.
— Потрясающая наблюдательность, леди, — съязвил я.
Лайона-Линдси зло зыркнула на меня.
— А что вы хотите от провинциальной купеческой дочки, лер
Антарес? Но дело не в этом. Чтобы уязвить меня, Райвон объяснял
мне, для кого я была подарком. Оказалось, что старый любовник
герцога, некий Мекаэль, был не только падок на мужской пол, но
также любил молодых девочек. Любил их так незабвенно, что все его
пассии в краткие сроки обращались в веру. Не проходило и нескольких
недель с начала их знакомства, как девушки в срочном порядке
отправлялись в монастырь. Как правило, навсегда. Райвон в красках
расписал мне мои перспективы, а потом плюнул и вышел.
Тут мне крыть было уже нечем. Незавидная судьба... А значит,
случившееся сегодня стало для нее избавлением?
— Эти ублюдки везли меня на заклание. Как счастливую овечку с
розовой ленточкой. Все эти улыбчивые, вежливые твари смотрели на
меня как на кусок мяса. И я рада, что все они сдохли.
Выговорившись, она затихла. Больше в этот день мы не проронили
ни слова. Дождавшись, пока девушка заснет, я еще раз обошел место
нашего временного лагеря, обустроенного вдали от злосчастной
поляны, а затем и сам завалился спать. Завтра предстоял тяжелый
день.
Лин. Где-то на северном кролевском тракте.
Дорога. Осеннее хмурое небо угрожало пролиться дождем, а
прохладный осенний ветер все норовил сорвать с меня шляпку. Я уже
пожалела, что не оставила ее на стоянке. Тяжело... Прежде в столь
долгие пешие прогулки мне выбираться не приходилось. Отец не любил
выпускать нас из поместья. Даже конные выезды и те приходилось
выпрашивать... Не женское это, видите ли, дело — «верхом гоцать».
Не бегай, не прыгай, меч не трожь, в документы не заглядывай: зубри
этикет, говори, как леди, а лучше вообще помалкивай.