— Кстати, плесень, тут нарисовалось такое дело, — Эйгор не
замедлил перейти к оскорблениям.
— Я слушаю, о череп, — не остался Бринден в долгу.
— Короче, там моих ребят решили наебать. Продают им как моего
Блэкфайра какого-то потомка Мейгора.
— Как моего Блэкфайра, — поправил Деймон. — Но проблема
обозначена верно. Это никуда не годится, мы же договорились:
Таргариенам больше не место на престоле.
— И ты нашёл Мелони? — встряла Шира.
«Нет, не нашёл. Как прошлые две сотни раз. Найду — скажу».
Он был уверен, что мозги у него сгнили давно и полностью,
поэтому не знал, чему болеть — но голова болела.
Какой-то жулик обманул Блэкфайров, подсунув им Таргариена.
Мелони — ей восемьдесят лет, наверное, там правнуки уже — всё ещё
никак не находилась. Династия Баратеонов, на которой они сошлись
после семейного совета, была в опасности. И Ежевика — боги, кто
называет дракона Ежевикой?!
— Нет, серьёзно, чем она думала? Это оскорбление для всех
драконов! — возмущался Деймон.
— Уж ты-то бы назвал как следует, — низкий женский голос;
сестрёнка Мия. — Вермисираксес, не меньше.
— Звучит, как мейстерское название какого-то гриба, — вставил
свой пенни Эйгор. — Вермисираксес Пахучий, что-то в этом роде.
— Я думал, ты за меня!
— Я только за себя и за твоих потомков. Ты не твой потомок.
У Бриндена был план. Отличный план. Бран Старк упадёт с башни,
увидит сны, пойдёт за снами следом за Стену — у Бриндена как раз
неподалёку был отжатый когда-то вихт, в которого он варговался. И
дохлый лось как транспорт. Если лось протухнет, всегда найдётся
новый... отличный план, но полностью сорвался.
А всё Таргариены, чтоб им всем неладно.
— Мне нужен ученик! — сказал он громко. — Талантливый. В
одиночку я не выдержу, зима меня осилит.
— Да-да, мы знаем, — Дейрон похлопал его по плечу, смахнув
поганку-другую. — Бран Старк, башня, вихт на лосе. Мы слышали. Раз
тридцать. Что-то случилось?
— Он не разбился.
— Какая незадача, невинный младенец не стал калекой! — ядовито
отметил Эйгор.
— И что теперь? — просто спросила Шира.
— Не знаю. Я слишком долго полировал свой план.
Признание далось ему непросто, но стоило сказать, как полегчало.
Как будто сбросил груз с души.
— Ты не сможешь найти ученика, если будешь тут сидеть и
оплакивать свой план, — подал голос Драконий Рыцарь. Большая
редкость; обычно он молчал и только нежно смотрел на Нейрис.