Между дощечками калитки
протиснулась собачка — ушки надломленным зонтиком, хвостик торчком
— и мягко так: «Тяв».
Из окна выглянула женщина. Отодвинув
цветок с разлапистыми листьями, спросила:
— Вы к Анатану?
Адэр смотрел в простоватое лицо,
силясь вспомнить, от чьего имени приходили отчёты, а хозяйка,
приподняв белёсые брови, добродушно улыбалась. Ну, если веер с
узорами — конёк…
— К нему, — ответил Адэр и заглушил
двигатель.
— Он на прииске.
— Папа на работе, — прозвучал детский
голос.
Над изгородью показалась голова
девчушки с тонкими, как карандаши, косичками.
— Аля! — окликнула её мать.
Девочка уселась на крыльцо, подпёрла
кулаком щёку.
— Заходите в гости, — пригласила
хозяйка.
Девчушка взяла со ступени трещотку,
крутанула.
— Аля! — Мать постучала пальцем по
подоконнику. — Не видишь, мы разговариваем?
— Где контора вашего мужа? —
поинтересовался Адэр.
— Где же ей быть? На прииске. А зачем
вам?
— Хотим посмотреть.
— Анатан ждёт вас? — с тревогой в
голосе спросила хозяйка. — Подождите, я сейчас. — И скрылась за
занавеской.
Над изгородью вновь появилась голова
девчушки с круглыми от притворного страха глазками.
— Там чудища! — Аля протянула поверх
забора трещотку. — Возьми.
Адэр щёлкнул зубами, чем вызвал у
девочки радостный визг, и завёл машину.
На крыльцо выскочила хозяйка:
— Постойте! — Припустила к калитке. —
Подождите!
Адэр вдавил педаль газа в пол.
Посмотрел в зеркало заднего вида. Жена начальника бежала за ними по
улице, размахивая руками. История повторялась, разве что
распорядитель прииска додумался не выставлять напоказ свои доходы,
а значит, придётся потрудиться, чтобы уличить его в воровстве.
***
Всё вокруг казалось враждебным и
лживым. Не желая разговаривать с криводушными селянами, Адэр
разузнал у детворы, в какой стороне находится прииск. Из множества
тропинок, уводящих от посёлка в нужном направлении, выбрал самую
протоптанную. Вполне возможно, что именно по ней сотни рабочих
добираются до месторождения рубинов — одних из наиболее
дорогостоящих камней.
Адэр неторопливо объезжал валуны и
ямы, кусты с колючками и засохшие деревья, стараясь не потерять из
виду дорожку, бегущую через непривычно жёлтую, с бронзовым отливом
пустошь. Вдали виднелись туманные очертания холмов.
В песке появились странные серые
нити, точно седые волоски в золотистой шевелюре. С каждой минутой
нити делались шире, длиннее. И вскоре по пустоши потянулись
дымчатые полосы-пряди.