— Замучаешься! – усмехнулась Тома. – Полежи. Обсохнем, сами
спадут. Иди ко мне.
Я прижался к женушке. Обнялись. Замерли.
— Спасибо, любимый! – произнесла Тамара, целуя меня в макушку. –
Исполнил обещание. Показал облако из роз! И ложе застелил
лепестками.
— Все для тебя, любимая.
Снизу донесся какой-то неясный шум. Я приподнял голову.
Прислушался.
— Слышишь? – спросил Тамару.
— Да.
— Рабочие или Бахадур, наверное, – решил я и готов был уже опять
зарыться в женушке.
Но прежде глубоко вздохнул. И... Опять вскочил. И записал себя в
Катенина-4, бросив удивленный взгляд на Тамару. Она улыбалась такой
знакомой мне улыбкой лисы.
— Мне кажется, или это пахнет жареной бараниной?
— Тебе не кажется, – веселилась супруга. – Пахнет жареной
бараниной.
— Но так может пахнуть только баранина из-под рук Микри?
— Умный муж!
— Ты шутишь? Издеваешься?
— Нет!
— Тома! Как? Когда? – я растерялся.
— Еще три дня назад. Сейчас готовимся к визиту четы Тамамшевых.
Я им обещала первую дегустацию Адашиной стряпни.
— Почему ты молчала?
— А было до этого?
— А где они...?
— У наших немцев. Как раз обустраивались. Без спешки. Все,
подъем!
— Уви, мой женераль!
Жена прыснула от моей смеси нижегородского с французским.
Мы оба встали на кровати. Тамара посмотрела на меня. Начала тихо
дуть, сгоняя лепестки. Я стал делать то же самое. Тамара
рассмеялась. Подняла руки, стала медленно поворачиваться, чтобы я
смог сдуть лепестки со всего её прекрасного тела.
— Я пока не понимаю, где мы их устроим в гостинице, – супруга
вернула деловой тон.
— Здесь, – ответил я, примерив на себя подобие улыбки
жены-лисы.
— А мы?!
О, е! Добился-таки я вожделенного шаха своей женушке. Сейчас мат
поставлю!
— Ну, это тебе решать! – с ковбойской ухмылкой ответил я. –
Пойдем с тобой, милая, в Канцелярию Главноуправляющего гражданскими
делами на Кавказе.
— Для чего?
— Там ты ткнёшь своим пальчиком в дом, который тебе по нраву из
Императорского резерва.
— Коста!
— Ну все, все! Ты тоже хороша! Даже не спросила, что и как со
мной было в тюрьме!
— Я знала, что все будет хорошо! – пожала плечами царственная
особа. – А потом, разве ты предпочел бы, чтобы я расспрашивала или
чтобы я любила тебя?
"Э.Э.Э! – я забеспокоился. – Сейчас опять вывернется, зараза!
Так я мата не поставлю!"
— И? – Тамара ждала ответа.
— Конечно, чтобы любила!