Она с такой настойчивостью это говорила и так яростно
аккомпанировала себе руками, что не оставалось никаких
сомнений о завтрашнем скором нашем отбытии из этих
мест.
Бабушка ушла к остальным, сидящим у костра, я
облокотился на маму и стал мечтать о чудесном
и дивном прошлом мире, в котором нет места голоду.
На ближайших листьях деревьев прыгали отблески красных языков
пламени костра, а безоблачное небо все так же было
наполнено мерцающими россыпями звёзд. В груди было так тепло,
что я не заметил, как заснул.
Утро звенящим светом вырвало меня из сна. Я лежал
на старых пыльных пустых мешках, в которых когда-то
хранили запасы. На стоянке все уже суетились, и, похоже, семья
была готова двинуться дальше. Мама заметила, что я проснулся
и подошла сунуть мне в рот несколько сладковатых зерен
и горсть орешков. Я быстро это все проглотил
и с благодарностью посмотрел на нее.
Мы скоро выдвигаемая дальше, нам надо сегодня до ночи дойти
до большого орешника, и я надеюсь, там нас будет ждать
отец с другими охотниками. Мы все очень хотим, чтобы ждали они
нас с мясом. На сырых кореньях да горсти зерна долго
не протянешь. Орехов здесь нет и нечем компенсировать
затраченные на путь сюда силы.
Я понежился ещё какое-то время, наслаждаясь остатками сна
и впитывая утренние теплые лучи солнца. Глаза не хотели
полностью открываться, и тут же закрывались обратно, как
только я позволял себе расслабиться.
Между эпох этой борьбы мама снова подошла и, невзирая
на мое сонное состояние, усадила к себе на спину.
Мне жутко не хотелось покидать этот удивительно умиротворённый
скит. Но спорить со взрослыми было невозможно. Они знают
гораздо лучше меня, ребенка, что надо делать.
В момент мы вышли за деревья, образующие вход
в Стойбище, я лишь и успел бросить прощальный взгляд
на остатки костра и ещё раз напоследок взглянуть
на просторный вид долины с нашего холма, как лес снова
поглотили спину впереди идущей бабушки и довольно больно
хлестнул меня по лицу. Скорость, с которой группа
выдвинулась дальше, была гораздо выше вчерашней, мне показалось,
что торопливость, охватившая нас, была чем-то обоснована,
но уже за несколькими поворотами темп хода стал привычен
и я, успокоившись, что нас не преследуют хищники, крепко
прижался к маме и заснул.
Проснулся я впервые за несколько дней выспавшимся, скромный
вчерашний ужин и сегодняшний завтрак добавил сил
не только мне, но и всей группе. Солнце уже было
почти в зените и значительно напекало спину. Гнус,
появившийся надо мной, сильно донимал. На небе ни облачка.
Мама резко остановилась, я оторвал голову от ее спины
и осмотрелся. Мы находились посреди бескрайней саванны. Лес
остался далеко возле горизонта сзади у подножия холма. Нас
окружала растительность, доходящая едва выше пояса. То тут то там
стояли одинокие деревья, раскинувшие кроны, сплетённые
из небольших и тонких ветвей. Мне показалось, что наша
группа пытается разглядеть в одной из сторон вдали, почти
на горизонте, едва различимые черные пятна. С надеждой
вглядываясь в темные силуэты, бабушка с мамой
и нескольким другими женщинами из нашей группы тихо
и спокойно разговаривали. Кто-то сказал, что это не могут
быть наши охотники, слишком рано, кто-то предлагал подождать, вдруг
они идут раньше, нам навстречу, потому что поймали большого зверя.
Все хотели есть и надеялись, как могли.