Насекомое выползло на неё сверху и метким
ударом передних лап с зубчатыми краями проткнуло ладони, обездвижив
руки, пришпилив к постели,
как его крохотных собратьев пришпиливают тысячами собиратели
коллекций по всему миру. Распятая в своей шикарной постели как на
кресте, Сусанна молча извивалась под ним, рыдая от ужаса и боли в
изувеченных теперь ладонях с предплечьями. «Ты спишь, это кошмар»,
— подумала она и зажмурилась, ожидая, что челюсти начнут кромсать
её тело подобно тому, как только что разорвали несчастную корги.
Однако насекомое завозилось, раздвигая окровавленным брюхом её
бёдра, и влагалище пронзила боль. Сусанна попыталась отползти, но
длинные, унизанные крючьями лапы надёжно держали её, не позволяя
отстраниться, пока эндофаллус насекомого вдалбливался и вкручивался
в податливое, мягкое тело. Чудовище насиловало
её.
Сусанна почему-то вспомнила, что иногда
после секса, если условия хорошие, а пищи много, самец богомола,
чтоб остаться в живых, кусает самку в живот. Наносит ранение, желая
отвлечь таким образом и скрыться. Она представила себя с вырванной
брюшной стенкой, истекающей кровью, и по щекам щедро покатились
беспомощные слёзы. Но вот эндофаллус прекратил двигаться и замер,
расширяясь, заполняя каждый миллиметр влагалища, безобразно
растягивая его, подобно ужасному плоду. В мягкие стенки слизистой
впились тысячи крошечных крючьев — он фиксировался. Задыхаясь от
боли, Сусанна выгнулась всем телом и мучительно замычала сквозь
стиснутые в судороге зубы. Накатила тошнота и содержимое желудка
выплеснулось изо рта. В огромных глазах насекомого отразилось
красное лицо с выпученными глазами, нет — сотни искажённых
маленьких красных лиц.
Она
плескалась в волнах распирающей боли, когда эндофаллус начал
выбрасывать сперму. «Скорее бы конец, — подумала Сусанна. — Пусть
он меня убьёт, прямо сейчас. Я хочу умереть». Но пытка длилась до
бесконечности и, как во всякой пытке, наступил момент, когда боль
стала привычной, а затем ушла. Вместо неё появилось осознание, что
всё происходит… Правильно?! Да, это было правильно, странно, что
Сусанна раньше этого не понимала. Её тело обмякло в хитиновых
объятьях нежданного возлюбленного, ноги сами по себе обхватили его
брюхо и спину, сминая хрупкие крылья, прижимая к себе.