— Уходим, — приказал я.
Иногда власть это всего лишь произнесение вслух желаний
общества. И я только что эти желания озвучил, а идти против
коллектива Юрий не осмелился.
— Ну, Звёздочка, я за тобой обязательно вернусь, — сквозь зубы
вздохнул он.
— Это добре… — кивнул Агафон. — Все вернёмся. С сотней-двумя
воинов. И за Онфима отомстим, и за Димитрия, и за остальных.
— Кто себе лошадь изловит, сразу не уезжайте, — сказал я, пробуя
свою власть над этими людьми. — Скачущего татары вернее заметят.
Как все при конях будем, так все вместе и уедем.
Рискованно, но ничего лучше придумать не выходило.
Вскоре мы подкрались к табуну. Кони шевелили ушами, чувствуя
наше приближение, но не ржали и не храпели от испуга, к людям они
были привычны. Каждый наметил себе цель, мне досталась гнедая
лохматая кобылка. В самый последний момент мы поднялись на ноги и
подошли к лошадям уже в открытую, чтобы не получить копытом в
лоб.
К счастью, лошади подпустили нас к себе, не стали убегать.
Проснулись, само собой, начали глазеть на нас, но не испугались. Ни
сёдел, ни уздечек на них не было. Так что мы все растреножили их, а
потом оседлали их прямо так, как есть.
Без поводьев и стремян это оказалось непросто, так что я
хватался за гриву, всё время ёрзая на лошадиной спине. Долго ехать
так не получится.
Леонтию пришлось помогать забраться на лошадь, Юрий же в это
время, почувствовав запах свободы, с места сорвался на рысь,
оставляя нас позади.
Со стороны татарского лагеря послышался встревоженный крик.
Подняли тревогу. Я обернулся, несколько крымчаков уже мчались к
нам. Мы все уже были готовы уезжать, и я ткнул кобылу пятками.
Упрямая тварь даже не шелохнулась, только тряхнула гривой. Вот
будет хохма, если меня схватят из-за того, что я не сумел совладать
с лошадью.
— Пошла! — зло крикнул я, снова ударяя её пятками в бока.
До меня дошло, что команд на русском она не понимает.
— Алга! Алга! — я хлестнул её по крупу, ударил саблей
плашмя.
Кобыла наконец сорвалась с места, так резко, что я едва не
свалился наземь, лишь чудом удержавшись на спине. Позади слышались
злые крики, топот, свист, но я не оборачивался, пытаясь удержаться
на лошади. Все мои соратники уже умчались вперёд, будучи гораздо
более опытными всадниками, и теперь мне приходилось догонять.
Обернулся я только тогда, когда мимо меня через темноту
прошелестела стрела с белым оперением. Крымчаки, добравшись до
табуна, пустились в погоню.