— Наш гостеприимный хозяин сообщил, что этой ночью я вас
покидаю.
Дернув ремешок, счастливчик, за которого внесли назначенный
махдистами выкуп, развернул сумку в «гармошку» из трех отделений.
Подцепив ногтями, вытянул наружу толстый блокнот для заметок и пару
карандашей, затем с намеком постучал пальцами по корешку точно
такого же блокнота — и по оставшимся трем карандашам, плотно
сидящим в специальных кармашках среднего отделения:
— Джентльмены, никто не желает отправить письмо?
Его хрипловатый голос еще не успел затихнуть, а по тюремному
отнорку прошла незримая волна, поселившая в глазах узников надежду.
Под натуральным шквалом из возгласов, вопросов и просьб,
«почтальон» вытянул на свободу второй блокнот и пару карандашей,
после чего протянул свою ношу майору Портеру и предупредил того в
полный голос — так, чтобы услышали все остальные:
— Сэр, по три листа на каждого. И перочиный нож надо будет
обязательно вернуть.
Вокруг негласного председателя «Клуба любителей Нубийской
пустыни» тут же образовалась небольшая толпа желающих напомнить о
себе родственникам или командирам Экспедиционного корпуса —
пользуясь этим, мужчина спокойно добрался до своего лежака и
терпеливо ожидающего его соратника по несчастью. Они даже в плену
оказались почти одновременно: лейтенант Уинстон вместе со своими
уланами попал в коварную засаду махдистов в самом начале вторжения
Судан англо-египетского войска. А британского репортера Джеймса
скрутили прямо на улице Абу-Хамида всего через пять дней после
того, как эскадрон его приятеля вырезали грязные кочевники на
верблюдах...
— Это правда?
Шлепнув блокнот и граненые палочки карандашей прямо на лежак,
добычливый журналист согласно кивнул:
— Да, Уинни. Наконец-то в редакции собрали необходимую
сумму...
Глубоко вдохнув и на пару секунд задержав сухой воздух в груди,
он потер лицо. Затем подставил ладони под лучик солнца, пронизавший
твердь песчаника и начал их как-то странно разглядывать.
— Ты разве не рад?
Не прекращая своего непонятного занятия, храбрый газетчик
ответил на пределе слышимости:
— Я их убил, Уинстон.
Покосившись в сторону майора Портера, популярность которого у
«сокамерников» и не думала спадать, лейтенант улан так же тихо
удивился:
— Кого, Джейми?
— Канадца и ирландца. Сразу после того, как шейх Азам обрадовал
меня благой вестью, его подручные подвели к нам и поставили на
колени... Дьявол, да я даже не помню, как их звали!