Выдавленные куринцами из леса чеченцы внезапно бросились справа
на обоз.
— Евреинов, отставить! Пушки против этих! Я – к донцам!
Галафеев, позабыв о своих порученцах, тронул коня, чтобы поднять
в атаку казаков. Но его опередил князь Белосельский-Белозерский,
прискакавший из арьергарда. Совместными усилиями мингрельцев под
командой жандармского майора Лабановского и казаков чеченцев
рассеяли. Еще одну группу снесла картечь от здоровенного, как
викинг, Евреинова. Донцы бросились в преследование. На левом берегу
Валерика остались лишь русские и мертвые чеченцы.
— Кажется, дело сладилось, – устало произнес генерал.
Он слез с коня и уселся на барабан. Начал прикидывать, как
половчее составить отчет военному министру, который будет читать
император и который должен выглядеть, по меньшей мере, как доклад
об успехе, а не о поражении. В его голове сами собой родились
строчки двусмысленной формулы: «должно отдать справедливость
чеченцам: они исполнили все, чтобы сделать успех наш сомнительным».
Неожиданность столь многочисленной засады – вот на что стоит
упирать, решил про себя генерал.
Порученцы забегали в разные стороны. Важно было не упустить
момент, когда неприятель за рекой дрогнет. Тогда придет черед
конницы. Казаки и сотня Дорохова подтягивалась к переправе.
Последних вел Лермонтов, указывая дорогу. Он получил новый приказ:
оттянуть назад саперов, увлекшихся схваткой на другом берегу, чтобы
они занялись своей работой – навели переправу для артиллерии.
Проехали через заваленный телами и покрасневший от крови
Валерик. Миновали балку, в которой совсем недавно кипела жаркая
сеча.
— Вот потеха: в овраге до сих пор пахнет кровью, а ведь час уж
миновал.
На реплику Лермонтова никто не среагировал. Он и сам
почувствовал, что сделал неловкость. Все время боя он вдруг
загорелся, кидался всюду, где просвистит чеченская пуля. Но что
толку? Он думал, что поймает голыми руками два десятка горцев. Но
неприятель не сдавался, погибал под ударами штыков, уносил тела
павших. Теперь все мечты молодого поручика о воинской славе
казались ему полным вздором. Вместо рыцарских подвигов он видел
одну темную сторону смерти и потеплевшую от пролитой крови
реку.
— Кажется, пехота додавила чеченцев, – безошибочно угадал
опытный Дорохов. – Теперь наша очередь. Славная нам выпадет охота.
Не поминайте лихом, поручик!