Ратибор, видимо, не удержался и громко засмеялся.
— Так вот каково это — быть вечной булкой, обречённой на
одиночество! Ладно, уговорил. Веди нас, Колобок. Но если что-то
пойдёт не так, чур я тебя съедаю первым.
Колобок встрепенулся, его лицо вновь приобрело самодовольное
выражение.
— Это тебе не удастся, варвар! — крикнул он с задором. — Я
слишком быстр для тебя! Но, так и быть, покажу дорогу. Только
больше шуток про «съесть» не надо. Тема наболевшая.
Зулейка и Ратибор переглянулись, и впервые за долгое время на её
лице появилась теплая улыбка. Хранитель, конечно, слышал их
разговор, но не вмешивался, посмеиваясь в бороду. Он знал, что
впереди ещё много более тёмных и страшных событий, и этот маленький
комок теста будет, пожалуй, единственным светлым пятном в их
приключении.
Ветки хрустели под ногами, и ледяной ветер, гулявший по лесу, то
и дело вздыхал тяжело и протяжно, словно дышал кто-то невидимый.
Они остановились на окраине поляны, где возвышался дом,
покосившийся от времени, но всё ещё стоявший крепко, как старая
башня.
— Дальше идти нельзя, — пробормотал Хранитель, спустившийся с
лошади. Он осмотрел темные провалы окон дома, в которых не было
видно огней. — Нам придется заночевать здесь.
— Здесь плохо, — раздался голос Колобка, странно хриплый для
такой жизнерадостной формы жизни. Он перекатился вперёд-назад,
словно не мог устоять на месте, его блестящие глазки выдавали
тревогу. — Этот дом… пахнет бедой. Когда-то я… был здесь.
Зулейка, тихая и настороженная, бросила взгляд на дом, сжимая в
руке кулон с отполированным черным камнем. Её лицо было напряжено,
и она покачала головой, словно что-то чувствовала.
— Здесь зло, — прошептала она, её голос прозвучал, как шорох
ветра. — Этот дом помнит страдания.
— Не мы выбираем, где останавливаемся, — ответил Хранитель и
подвел свою кобылу к старому сараю, который чудом всё ещё не
рухнул.
Ратибор, суровый и молчаливый воин, не стал спорить. Ему было
безразлично, где остановиться, лишь бы доспехи не стискивали
раненое плечо. Всё в этой миссии казалось ему ошибкой, начиная с
тех пор, как они отправились через лес, известный своим проклятием
и заканчивая этим комком печеного теста, вызвавшегося стать их
проводником.
— Мы не пробудем здесь долго, — сказал Хранитель, чувствуя, что
среди его спутников растет напряжение. — Только переждем ночь.