А Иван подумал: «Так вот почему
горожане от нашей тройки глаза отводили!.. И вот из-за чего улицы
опустели: люди опасаются волков-людоедов... Может, и санитар,
который с кем-то болтал на Миллионной, как раз о волках и
рассказывал». Купеческий сын поежился при этой мысли: он и сам о
них мог бы кое-что порассказать.
А Лукьян Андреевич вдруг хлопнул себя
по лбу:
– Ох, я и забыл совсем!.. В то же
утро, когда волки в Живогорске объявились, у нас в доме странное
происшествие приключилось. Вас не было, и я хотел маменьке вашей
доложить, но... – Старший приказчик смущенно развёл руками – словно
это он был повинен в том, что Татьяна Дмитриевна Алтынова внезапно
решила покинуть город.
– Да что случилось-то, Лукьян
Андреевич? – поторопил его Иван.
Он, впрочем, полагал: всё самое
худшее Сивцов ему уже поведал. И уж никак не ожидал услышать то,
что сказал ему старший приказчик далее:
– В подвал наш воры пробрались!.. Я
нашёл на лестнице грязные мужские следы. И они вели, между прочим,
к той самой двери, за которой вы обнаружили секретное отделение.
Сначала к ней, потом – обратно. Никто из прислуги туда не ходил: я
всем запретил, сказал, что вы не велели. Да и замок на той двери
остался цел. Так что, надо думать, ничего у нас не украли. Хотя
проверить я не сумел: ключей-то от замка вы мне не оставили. И я на
всякий случай приказал ту лестницу не мыть и по этим следам не
ходить. Вдруг всё-таки обнаружится какая пропажа, и тогда...
Но купеческий сын уже не слушал его.
Обогнув стол, он опрометью кинулся к двери. Но на полпути резко
развернулся – поворотил обратно, выхватил из-под стола рогожный
свёрток и опять помчал к выходу.
Лукьян Андреевич взирал на Ивана,
ошеломленно моргая – тот увидел это, когда на миг приостановился на
пороге.
– Не ходите за мной! – бросил он
старшему приказчику.
И с тем выскочил из отцовского
кабинета.
2
До самой двери на лестницу, ведущей в
подвал, Иванушка бежал заполошно, как заяц при звуке охотничьего
рожка. И одна лишь мысль неотвязно крутилась у него в голове: «Я не
должен был его там оставлять... Не должен был... Не должен...»
Однако, распахнув подвальную дверь, купеческий сын поневоле застыл
на месте. Внизу царила кромешная тьма, и ему пришлось вернуться на
пару шагов назад: взять масляную лампу, что стояла на полочке в
коридоре: специально для тех, кому нужно было попасть в подпол.
Рядом с лампой лежали спички, так что Иван сразу же зажег фитиль.
И, держа под мышкой свой чудовищный свёрток, поднял повыше
светильник и стал спускаться. Теперь он шёл медленно и всё время
глядел себя под ноги. Во-первых, лестница была крутой. А,
во-вторых, те самые следы он сразу же углядел: благодаря
предусмотрительности Сивцова их не затоптали.