Наверное, его походка должна меня пугать. Я слышу,
как он усмехается, как лениво шаркают его ноги по полу, и что-то
стучит у него в руке. Однако то, как он ползет ко мне не то, что не
пугает, оно смешит. Я сдерживаю смех, закусываю губу, едва не до
крови, но смех сдерживаю.
Мне не
было страшно ни, когда он шел, ни, когда остановился, и в руке его
блеснуло, что-то железное, ни, когда из темноты выплыла его
физиономия.
- Ти
хто такий? – спросил он, нависая надо мной.
Он выше, намного, он старше, года на
три или четыре, хотя вряд ли ему уже исполнилось восемнадцать, но
на три точно. Он возможно сильнее. Трудно сказать. Его грудная
клетка вмята внутрь, изгибаясь уродливым выступом ребер. Его
позвоночник искривлен, отчего правая нога его почти не работает, и
служит скорее столбом, простой опорой, чем инструментом для
движения. Теперь я вижу его лицо. Оно изъедено оспой и это видно
даже в темноте, глаза слишком большие, губы расплющены, зубов нет,
передних и снизу, и сверху. Вообще парень производил впечатление,
но совсем не такое, на какое он рассчитывал. Мне было скорее
противно, чем страшно. В голове пульсировала мысль: он меня
проверять пришел, будет провоцировать, возможно, ударит, а как его
смогу ударить я?
- Хто
такий, спрашиваю? – парень взвизгнул, чем вывел меня из
ступора.
-
Постоялец, - прорычал я, понимая, что незнание тюремных порядков,
не освобождает от обязанности их соблюдать. Ну, а раз я их не знаю,
и, следовательно, соблюдать не буду, то меня совершенно точно будут
бить. Тем более что трое остававшихся на месте клопов
зашевелились. Двое приблизились, один пересел так, чтобы
видеть все.
-
Постоялец? – хрюкая разорванным носом, проговорил стоящий передо
мной. – Постоишь, да уйдешь? – он развернулся к своим, осклабился,
но смешок вызвал так себе. Он точно не лидер.
Из книг и того немного, что
рассказывали нам учителя о жизни все семьи и школы, я знал, что
прежде всего разбираться надо с лидером. А он подходить не спешил.
Самому же мне до него не добраться, и далеко и еще два клопа между
нами.
-
Хотел, - кивнул я, вновь поднимая сумку. – Но, пожалуй, я останусь.
Мне тут нравится. Такой шикарный клоповник. И, пожалуй, займу вот
эту койку, - я закинул сумку на второй ярус, стоящей за спиной
клопа койки.
Мои
руки опускались после броска и, как следует, среагировать на удар я
не успел. Да и стоит признать, что среагировал я не на движение
стоящего рядом клопа, а на двоих его друзей, что синхронно рванули
в мою сторону. Но на шаг я отступил, и удар задел мое плечо лишь по
касательной. Клоп провалился, не удержался на ногах и полетел
головой в стену.