— Ждите там. Мне надо их осмотреть
еще раз.
Голос ее был тихим и варяги, чуть
поворчали и отступили к двери. Я смотрел на нее, пытаясь разглядеть
лицо под капюшоном, но тени скрывали все.
Кто она? Вежа воплотила ее из
воздуха? Или это просто баба, что умеет лечить, а система лишь
направила ее сюда? Я хмыкнул про себя. Хитро. Она стояла спиной ко
мне, поправляя мешок, а я ждал, что она скажет или сделает
дальше.
Факел трещал, бросая отсветы на
стены. Она нагнулась к Ратибору, проверила повязку, потом к Веславе
— тронула ее лоб, проверяя жар. Я шевельнулся, и один из варягов
тут же рявкнул:
— Сиди, князь! Не лезь!
Я фыркнул. Пусть делают, что хотят.
Главное — мои люди живы. Лекарка поднялась, собрала свои вещи —
флягу, горшочек, тряпки — и сунула их в мешок. Потом выпрямилась и
повернулась к варягам:
— Уходите. Мне надо говорить с
ним.
Варяги переглянулись, один что-то
буркнул — то ли ругнулся, то ли спросил, — но она повторила
приказ:
— Уходите. Сейчас.
Они поворчали, но попятились к
двери. Дверь скрипнула, захлопнулась с тяжелым стуком, и мы
остались вчетвером — я, Веслава, Ратибор и эта женщина в плаще. Она
стояла спиной ко мне, поправляя капюшон.
Она хочет говорить? О чем?
Дверь за варягами захлопнулась с
тяжелым стуком, эхо гулко прокатилось по сырому камню, будто кто-то
бил молотом в пустоте. Веслава дышала ровно, лежа у стены, Ратибор
шевельнулся, застонал тихо.
— Кто ты? — вырвалось у меня.
Голос мой царапнул тишину, я ждал,
что она ответит. Но она молчала, только плечи ее чуть дрогнули под
плащом, будто мой вопрос ее позабавил. Я стиснул кулаки.
Она медленно повернулась, будто
нехотя, и свет факела скользнул по ее фигуре. Капюшон все еще
скрывал лицо, но я видел очертания — скулы, острый подбородок,
глаза, что блеснули в полумраке, как угли в золе. Знакомое? Нет, не
может быть. Я прищурился, вглядываясь.
Она молчала, глядя на меня. Уголок
ее губ дернулся — то ли усмешка, то ли гримаса, — и я замер,
пытаясь понять, кто передо мной.
— Ты от Сфендослава? — спросил
я.
Она тихо фыркнула и шагнула ко мне.
Ее плащ зашуршал и я почуял запах — травы горькие и резкие. Лицо ее
все еще было в тени, но я видел, как волосы выбились из-под
капюшона, и свет факела поймал их, окрасив в слабый рыжий отблеск.
Нет, не рыжие, как у Вежи, а темные, с едва заметным отливом. Она
остановилась в шаге от меня.